Сегодня вспоминаем отца Александра Меня, зверски убитого 25 лет назад возле станции «Семхоз» Ярославской железной дороги. Убийство знаковое, громкое, выходящее по своей значимости из череды множества убийств, прокатившихся по стране в те годы. Как часто у нас бывало, да и сейчас повторяется, убийцы за своей неизвестностью ушли от справедливой кары. Кто они – остаётся лишь догадываться с той или иной степенью достоверности.

Девяностый год был годом во многом переломным и судьбоносным. Был он и опасным во всех отношениях. Страна стояла на пороге выбора. Демократические устремления сталкивались с бешеным сопротивлением консервативных сил. Наряду с ветрами свободы активно проявляли себя мракобесие, злоба, черносотенство. Широко обнаружились антисемитские настроения. Большой популярностью пользовалось движение «Память», известное своими зловещими призывами к борьбе с инородцами. Были вновь на свет вытащены пресловутые «Законы сионских мудрецов». Ксенофобские выпады зачастую объяснялись необходимостью защиты русского православия от посягательств лиц иудейского происхождения. И с этой точки зрения отец Александр Мень представлял весьма подходящую мишень. И всё же не национальность священника сыграла главную трагическую роль в его судьбе. Следует учитывать комплекс причин.

Обращаясь к совершённому преступлению, необходимо обратить первостепенное внимание на реформаторские взгляды московского протоиерея, на его весьма успешные усилия демократизировать жизнь православных общин. Известна горячая поддержка отцом Александром мирового экуменического движения, его дружеские отношения с представителями инославных христианских конфессий и деноминаций. Всей своей пастырской и просветительской деятельностью он выступал против замкнутости Русской Православной Церкви, против её враждебного настроя к другим религиозным объединениям. Имя священника пользовалось глубоким уважением как среди верующих, так и в демократических кругах, далеко не всегда придерживающихся религиозного мировоззрения. Отец Александр был последовательным сторонником раздельного, независимого от государства существования церкви. К неоспоримым достоинствам отца Александра Меня принадлежит его дар рассказчика, доходчиво толкующего сложные вопросы культа и веры. Особую неприязнь вызывала его литературная и просветительская деятельность. Большие тиражи его книг пугали церковь. Эти книги, посвящённые в основном популяризации Библии и получившие широкое признание как у верующих, так и у не относящихся к ним людей, оказались фактически под церковным запретом. И хотя формально отец Александр Мень не оказался в числе лиц, отлучённых от Церкви, его имя в церковных кругах подвергалось и сегодня подвергается всяческой обструкции и фактически, в результате церковной пропаганды, воспринимается многими православными с оттенком анафемы. И тогда, в период убийства священника, и сегодня церковные иерархи твердят о том, что идеи и положения, содержащиеся в трудах Александра Меня, противоречат основным истинам православной веры. Главное обвинение в его адрес строится по известным лекалам, а именно с намёком на то, что известный священник находился под сильным влиянием западного богословия – католического и протестантского - и пользовался их материальной поддержкой.

Отец Александр Мень был выдающимся общественным деятелем. В его пастырских и литературных трудах воплощены прекрасные черты старой русской православной традиции, в которой он нисколько не замыкался, хорошо понимая и умея объяснить другим её связи с предшествующим духовным опытом всего человечества. Александр Мень стал жертвой сил невежества, мракобесия, сил противодействия демократическим преобразованиям в России. Его имя находятся в ряду героев, отдавших свои жизни за демократию и свободу родины, какими были Дмитрий Холодов, Галина Старовойтова, Анна Политковская, Борис Немцов.

Владимир Рослов.