Д. Быков

Какой-нибудь великий грешник,
Любитель резать, жечь и гнуть,
Карманник, шкурник, кэгебешник,
Секир-башка какой-нибудь,
Который после ночи блудной
Доцедит сто последних грамм
И с головой, от хмеля трудной,
Пройдет сторонкой в Божий храм,
Поверит милости Господней
И отречется от ворья, -
Тебе не то чтобы угодней,
Но интереснее, чем я.

Емелькой, Стенькой, Кудеяром
Он волен грабить по ночам
Москву, спаленную пожаром,
На радость местным рифмачам;
Стрелять несчастных по темницам,
Стоять на вышках лагерей,
Похабно скалиться девицам,
Терзать детей и матерей,
Но вот на плахе, на Голгофе,
В кругу семьи, за чашкой кофе
Признает истину твою -
И будет нынче же в раю.

Бог созиданья, Бог поступка,
Водитель орд, меситель масс,
Извечный враг всего, что хрупко,
Помилуй, что тебе до нас?
Нас, не тянувшихся к оружью,
Игравших в тихую игру,
Почти без вылазок наружу
Сидевших в собственнном углу?
Ваятель, весь в ошметках глины,
Погонщик мулов и слонов,
Делящий мир на половины
Без никаких полутонов,
Вершитель, вешатель, насильник,
Строитель, двигатель, мастак,
С рукой шершавой, как напильник,
И лаской грубой, как наждак,
Бог не сомнений, но деяний,
Кующий сталь, пасущий скот,
К чему мне блеск твоих сияний,
На что простор твоих пустот,
Роенье матовых жемчужин,
Мерцанье раковин на дне?
И я тебе такой не нужен,
И ты такой не нужен мне.

Alex Polyakov (Alex.Polyakov@f1633.n5020.z2.fidonet.org)

Баллада о неизвестном человеке
Не помнит никто его доблестных дел,
И злых было также немного.
Решать за себя ничего он не смел:
Ведь он, как и все, верил в Бога.

Книги есть истина - он это знал,
И думал, что знает он много.
Но он из всех книг лишь одну признавал:
Ведь он, как и все, верил в Бога.

Заботился лишь о душе он своей,
И видел в иной мир дорогу.
Считал он, что Рай есть цель жизни людей:
Ведь он, как и все, верил в Бога.

И вот он исчез, не оставив следа -
Его поглотила планета.
И больше не вспомнят о нем никогда,
А Бога, быть может, и нету...