Что немцу хорошо, то русскому – смерть?

Одним из главных преимуществ новоизбранного Папы Римского Бенедикта XVI представители официального Православия считают принципиальную консервативность в вероучительных вопросах, а также в соблюдении нравственных библейских норм. Сотрудники Отдела внешних церковных связей РПЦ МП, как и лояльные Московской патриархии эксперты, прежде всего, в лице диакона Андрея Кураева, превратили обсуждение отношений двух Церквей-сестер при новом понтифике в демонстрацию собственной незыблемой ортодоксии. Католики, подчеркивают представители РПЦ МП, вынуждены бороться с секулярной Европой, тогда как Православие твердо идет по пути религиозного возрождения собственного народа. Однако если европейцы стали секулярными и перестали ходить в костелы в результате долгой и мирной "культурной эволюции", то в России отторжение от Церкви как правило происходит в форме революционного скачка.

Безусловно, значительная часть атеистов в современном российском обществе была воспитана еще в советское время или же на основе постсоветского идейного синкретизма, чуждого какой-либо определенной организованности. В то же время следует признать, что настоящий советский атеист (я имею в виду распространенный в советский период тип общественного сознания) уже вымирает. В 90-е гг. появилась и православная интеллигенция, и антиклерикально настроенная масса людей, объявляющих, впрочем, о своей принадлежности к "православной культуре". Но в настоящее время появляется и новое поколение атеистов, вырастающих из среды интеллигенции, настроенной антиклерикально. "Новые атеисты" четко разделяют православные корни русской культуры от православной веры, а тем более от института Церкви. Что породило секулярную оппозицию в обществе, являющемся объектом активной пропаганды церковной идеологии?

На этот вопрос можно ответить кратко: причиной антиклерикальной реакции является образ жизни официальной Церкви. О том, что, не достигнув "приличного" в современном мире образа жизни, нельзя достичь "приличного" для современного мира уровня жизни, писал применительно к российской истории философ и социолог Дмитрий Фурман [1]. Признавать принципы разделения Церкви и государства, свободы совести и консервативные моральные нормы – это одно, а их реализовывать – это совершенно другое. По словам Фурмана, "расстояние от признания этих положений до их реализации – не меньшее, чем от признания, что врать нехорошо, до честности".

В уже секулярном обществе РПЦ МП стремится стать государственной религией. Для того, чтобы это стало реальностью, не нужно заключать особых конкордатов между Патриархом и президентом. Необходимо только, как этого просят идеологи Московской патриархии, признать Православие государствообразующей религией, ввести во всех школах "Основы православной культуры", создать православный телеканал и использовать РПЦ МП для "спасения России от демографического кризиса". Добиваясь абсолютной лояльности властям со стороны православных активистов, церковное руководство стремится пресечь любые формы социальной активности верующих. Как дается понять в определении Священного Синода РПЦ МП от 20 апреля этого года, излишни дополнительные крестные ходы, не надо лишний раз "покаянно прославлять" государя императора Николая II и надо прекратить патриотическую самодеятельность представителей Церкви под разного рода лозунгами. В синодальном определении подразумевалось, но не указывалось прямо, что нельзя говорить о православной монархии или о каком-либо другом строе, как о единственно верном пути развития российского государства. Кроме того, мало ли к чему приведут массовые крестные ходы, ведь патриоты настроены против социальных реформ президента В.В. Путина.

В многоконфессиональном обществе РПЦ МП добивается того, чтобы религиозные лидеры других конфессий были поражены в правах (и некоторые из них охотно идут на это на определенных условиях) или же вообще исчезли из страны. Самым ярким недавним примером подобного рода является высылка из России 74-летнего епископа Евангелическо-Лютеранской Церкви Европейской части России Зигфрида Шпрингера. Депортация епископа произошла накануне визита в Россию председателя Совета Евангелической Церкви в Германии епископа Вольфганга Хубера. Но, что важнее всего, влиятельный и уважаемый епископ Шпрингер был удален из страны перед майскими выборами нового главы немецкой Лютеранской Церкви России. В данном случае, как и в случае с высылкой десятков других католических и протестантских священников, трудно решить – кто же больше способствовал этой чистке круглого стола перед межрелигиозным диалогом: ФСБ или РПЦ МП? Значительное участие в снижении числа авторитетных религиозных лидеров других христианских конфессий принимает митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл (Гундяев). Он курирует Межрелигиозный совет России, куда не пускают католиков. Митрополит Кирилл также является не только противником создания нового Совета по делам религий, но и выступает за ликвидацию Совета по взаимодействию с религиозными объединениями при президенте РФ, так как без лишних свидетелей - в темных кабинетах и в Общественной палате - добиваться своих целей намного удобнее.

В гражданском обществе, чутком по отношению к личным качествам священнослужителей, РПЦ МП старается скрыть от публики даже те факты коррупции и аморального поведения, которые привели к публичному возмущению прихожан. В России не было ни одного открытого церковного разбирательства по поводу священников или епископов, изгнанных из своих приходов и епархий или же замешанных в финансовых махинациях. Духовные лица в рамках РПЦ МП остаются неподсудными, несмотря на формальное провозглашение намерения создать церковный суд, и занимают новые или прежние должности после своего изгнания. Яркий пример подобного отношения к подозреваемым в моральной нечистоплотности священнослужителям предоставили члены Синода, прошедшего 20 апреля этого года. Они удовлетворили прошение архиепископа Екатеринбургского и Верхотурского Викентия о назначении иеромонаха Флавиана (Матвеева) наместником Крестовоздвиженского мужского монастыря города Екатеринбурга. Иеромонах Флавиан уже был настоятелем Крестовоздвиженского монастыря в 1999 году. О. Флавиан являлся также сподвижником епископа Екатеринбургского Никона (Миронова), снятого с должности в результате протеста верующих против епископа-гомосексуалиста и направленного на покаяние в монастырь (покаяние, правда, длилось недолго – сейчас епископ Никон настоятельствует в одном из столичных храмов). В местной и федеральной прессе Флавиана называли ближайшим другом Никона, который после скандала ушел в тень. Теперь консервативные церковные структуры стремятся вернуть все на круги своя.

Сравнение католической и православной ортодоксальности и понимания стабильности в церковной жизни не имеет смысла, потому что ценности и образ жизни "Церквей-сестер" слишком различны. Так же как у секулярного общества в России и в Европе разное отношение к своей традиционной Церкви. В этом отношении следует признать правоту слов главы пресс-службы Московской патриархии священника Владимира Вигилянского о том, что российские правозащитники фактически взяли на себя роль защитников атеистической идеологии [2]. Своеобразное сознание государственного Православия заставляет не только правозащитников, но и, увы, значительную часть общества искать себе моральный идеал за церковной оградой.

Роман Лункин,
для "Портала-Credo.Ru"

[1] Д.Е. Фурман. Религия, атеизм и перестройка // На пути к свободе совести. Перестройка: гласность, демократия, социализм. Сост. И общ. Ред. Фурмана Д.Е. и М. Смирнова. М.: Прогресс, 1989, с. 7.

[2] Свящ. Владимир Вигилянский. "Основы православной культуры" как оздоровление нации // Пределы светскости: общественная дискуссия о принципе светскости государства и о путях реализации свободы совести. М.: Центр "Сова", 2005, с. 145.