Влияние эгоистических интересов духовенства на толкование богоугодных деяний

По логической последовательности принципов христианской религии служители и учители церкви — единственные судьи нравов. В качестве прирожденных толкователей "священного" писания, то есть боговдохновенных творений, они имеют право регулировать поведение народов,  которых они постарались ослепить верой. При помощи двойной морали, возвещаемой людям, они могут, смотря по надобности, проповедовать раздоры и миру покорность и бунт, призывать то к терпимости и снисходительности, то к яростным преследованиям. "Священное" писание, будто бы продиктованное самим божеством, содержит самые противоположные правила. Если оно иногда предлагает честные и благодетельные поступки, хотя в очень маленьком количестве, то чаще всего оно восхваляет плутни, разбой, отвратительные в глазах разума поступки.

Религиозная нравственность всегда будет только нравственностью попов, живущих за счет религии. Она всегда будет меняться в соответствии с их интересами, фантазиями, групповыми целями.

П. Голъбах, Галерея святых, М., 1962, стр, 20—21, 280.

Почему большинство просвещенных людей считает, что всякая религия несовместима со здоровой нравственностью? Потому, что попы всех религий выдают себя за единственных судей добродетельности или порочности человеческих поступков; потому, что они желают, чтобы богословские постановления считались истинным кодексом морали. Но попы тоже люди, они судят в соответствии со своим интересом. А их интерес почти всегда противоречит общественному интересу. Поэтому большинство их суждений несправедливо. Однако власть духовенства над умами народов так велика, что последние относятся к схоластическим софизмам часто с большим уважением, чем к здравым правилам морали. Какие ясные понятия могут составить себе о ней народы? Постановления церкви, столь же изменчивые, как и ее интересы, постоянно вносят в этот вопрос хаос, неясность и противоречия. Чем заменяет церковь истинные принципы справедливости? Обрядами и смешными церемониями.

К. Гельвеций, 0 человеке, Сочинения в двух томах, т, 2. М., 1974, стр, 62— 63.

Что такое добродетель с точки зрения богословия? “Это,— говорят нам,— согласование человеческих поступков с волей божьей". А что такое бог? Это существо, которого никто не может постичь и которого поэтому каждый понимает на свой лад. А что такое воля божья? Это предписания, выдаваемые за божественную волю людьми, будто бы видевшими бога или получившими его откровение. Кто же эти люди? Это фанатики, плуты или честолюбцы, которым нельзя верить на слово.

Основывать мораль на боге, которого каждый человек представляет себе по-своему и рисует на свой лад, которого каждый создает в соответствии со своим характером и выгодами,— значит основывать мораль на человеческих прихотях и фантазиях, значит утверждать ее на выдумках какой-либо секты, партии или группы, претендующей на исключительное поклонение истинному богу и отрицающей все прочие вероучения.

Основывать мораль и правила человеческого поведения на божественной воле — значит основывать ее на воле, фантазиях и корысти тех людей, которые берутся толковать божественное слово, не боясь быть уличенными во лжи. Во всякой религии одни священники вправе решать, что угодно и что неугодно богу; можно быть уверенным, что божественная воля неминуемо совпадает с их собственными желаниями.

П. Голъбаx. Здравый смысл, "Письма к Евгении, Здравьш смысл", М., 1956, стр, 391—392.

Только слепым подчинением интересам церкви можно заслужить ее одобрение и свое обожествление. В самом деле, даже при поверхностном рассмотрении деяний лиц, почитаемых христианством, мы увидим, что то были либо фанатаки, которые имели глупость пролить свою кровь для доказательства того, что их духовные вожди не могли их обмануть; либо буйные учители, которые сумели распротранить догмы, выгодные для служителей церкви; либо государи и святоши, щедро одарившие церковь и уничтожившие ее врагов; либо благочестивые безумцы, которые поразили толпу сумасбродными актами покаяния, оказав этим честь церкви, из недр которой вышли такие чудовища.

Среди множества святых, украшающих христианские святцы, чрезвычайно трудно выделить хотя бы одного человека, который был бы действительно мудрым, просвещенным, разумным — словом, действительно полезным членом общества.

П. Голъ6ах, Галерея святых, М., 1962, стр, 18—19.

Народ, который думает, что честными делает людей вера, а не хорошие законы, кажется мне весьма отсталым. Вера в бога создает и должна создавать почти равное число фанатиков и верующиx. Везде, где признают бога, существует культ, а где есть культ, там нарушен естественный порядок нравственного долга, и нравственность падает. Рано или поздно наступает момент, когда то же самое понятие, которое удерживало от кражи, понуждает к убийству ста тысяч человек. Хороша замена? Таким было, таково есть и таким будет во все времена и у всех народов действие доктрины, когда ей придают больше значения, чем собственной своей жизни.

Д.Дидро Письмо к Софи Воллан от 6 октября 1765 г, Собрание сочинений в десяти томах, т, VIII, М, 1935, стр, 352—353.

В виде примера я возьму Карла Великого. Это был великий человек. Он обладал великими добродетелями, но ни одной из тех, которые необходимы для святого. Его руки были обагрены кровью несправедливо истребленных саксов. Он отнял у своих племянников их достояние. Он был женат четыре раза и был обвиняем в кровосмешении. Его поведение не было поведением святого, но он увеличил владения церкви, и церковь сделала из него святого. Она поступила таким же образом с Герменигильдом, сыном вестготекого короля Эвригильда. Этот молодой принц вступил в союз с одним светским вождем против своего собственного отца. Проиграв сражение, он был взят в плен около Кордовы и убит одним из офицеров Эвригильда. Но он верил в догмат о единосущности, и церковь причислила его к святым.

Так же повезло множеству других злодеев. Так, святой Гриль, епископ александрийский, убийца прекрасной Гипатии, был тоже канонизирован.

По этому поводу Филипп де Коммин рассказывает следующее. Когда, будучи в Павии, он зашел в монастырь кармелитов, ему показали тело графа д'Ивертю, который, убив своего дядю Бернабо и завладев благодаря этому Миланским княжеством, первый стал носить звание герцога, "Как,—сказал Коммин сопровождавшему его монаху,—вы канонизировали такое чудовище?"—“Нам нужны благодетели,— возразил кармелит,— и, чтобы увеличить их число, мы обыкновенно причисляем их к святым. Благодаря нам глупцы и негодяи становятся святыми, а благодаря им мы богатеем".

Сколько наследств было украдено монахами! Но они крали для церкви, и церковь сделала из них святыx.

История папизма представляет колоссальное собрание подобных фактов, Раскрывая жития католических святых, мы прочтем здесь имена тысяч канонизированных злодеев, но зато напрасно стали бы мы искать здесь имя Альфреда Великого, надолго осчастливившего Англию, или имя Генриха IV, стремившегося осчастливить Францию, или, наконец, имена тех гениальных людей, которые благодаря своим открытиям в области искусства и наук были славой своего времени и своей страны.

Церковь, всегда жадно стремящаяся к богатствам, всегда распоряжалась райскими чинами в пользу тех, кто был ее благодетелем на земле. В своих интересах она населила небо.

К. Гелъвеций. 0 человеке Сочинения в двух томах, т, 2. М, 1974, стр, 468—469.