Читая книгу  «Бытие»

28.10.2023 Статьи/Библия

       Из первой библейской строки мы узнаём: «В начале сотворил Бог небо и землю». И сразу возникает вопрос: «А что было до того, до этого самого «начала»?» Что-то же должно было быть. Хотя бы какая-то малость, хотя бы что-то.  Любое начало с чего-то начинается. А тут выходит, что ничего не было. Был только сам Бог. И что же он собой представлял? Чуть позже, читая внимательно дальше, мы узнаем, что созданные Богом люди являются его образом и подобием. То есть люди похожи на Бога, а он, следовательно, похож на них. Если я похож на брата, то и он похож на меня. Замечательно. Но люди могут существовать лишь при определённых физических условиях. Им нужно питание, нужен воздух, нужно общение с подобными себе существами.

        У Бога, как выясняется, до начала «начала» всего того, за счёт чего живут люди, ещё не было. Как же он тогда существовал, при каких условиях? Как долго такое существование длилось? Почему он не сразу занялся созданием Вселенной, а жил бесконечно долгое время сам по себе, без всего и всех? Для жизни Бог предоставил людям прекрасное местечко, называемое в Библии Эдемом. Где находилась эта локация, среди богословов идут неутихающие споры. Это их заботы.  Важно другое, а именно, что при выборе местожительства для своих первенцев-аналогов, в лице Адама и его супруги, Бог был очень внимателен к материальной стороне их жизни. В Эдеме всё было предусмотрено для счастливого и беззаботного времяпрепровождения. Никаких проблем и затруднений. Ничего гнетущего и тяжёлого. Живи в полном блаженстве. «Птичка божия не знает ни заботы, ни труда». Надо думать, что и Бог, будучи подобным человеку, жил не в худших условиях и сам. «Там и звёзды крупней, и сильней аромат». Можно и так сказать: «В нетленном царстве вечный свет». Правда, обо всём этом Библия позволяет только догадываться. Великому Данту с божьей помощью пришлось уже самому додумывать все прелести райской жизни. Злопыхатели, однако, говорят, что ему это удалось в гораздо меньшей степени, чем описание ада, уготовленного для вечного содержания в непреходящих муках всего человеческого брака. 

         От своего имени Бог говорит, что он «дал всю зелень травную в пищу… всем зверям земным». Про другую еду Бог почему-то умалчивает. Мяса, значит, не давал. Все, получается, травой питались: и жираф, и крокодил.  С каких же это пор волки, тигры и прочие хищники отказались от травы? Или Бог не создавал хищников, а они каким-то образом переродились позже, ста плотоядными? Когда? С чего бы это?  Почему люди наряду с растительной пищей едят   животных, мясо? Почему сам Бог предпочитает не хлебные жертвоприношения, не лепёшки, а убитых животных и птиц.

        А с какой целью или, скажем так, в силу каких таких веских причин Бог создал множество насекомых, бактерий, вирусов, от которых возникают всякие смертоносные болезни, не говоря уже о том беспокойстве, которое они причиняют человеку и животным? Болезни, вроде, как за грехи даются. Такое мнение господствует в христианстве. А тут получается, что Бог предвидел грехопадение людей и с учётом этого наплодил великое множество мелких, часто просто невидимых, но мерзких и коварных тварей, способных жестоко наказывать нарушителей Его законов и правил.  Значит, несовершенство людей уже изначально допускалось.  Скрупулёзной копией с Богом, его абсолютным дубликатом «по образу и подобию» они не стали. Приходится отмечать, что исполнению проекта сопутствовали те или иные изъяны, трудности, проблемы. Как ни назови, но слово и реальность друг с другом в итоге разошлись.  Значит, брак в Божьем производстве никоим образом не исключался.  А стало быть, изобретались (создавались) и средства его исправления, самым распространённым из которых можно считать эпидемии, вызываемые вирусами и бактериями. Стали люди вести себя в массовым порядке неподобающим образом – вот вам и повальный мор. Не видать вам всестороннего счастья, умирайте.   Но тогда другой вопрос всплывает: «Почему же абсолютно совершенный Бог совершает ошибку за ошибкой, производит несовершенные (бракованные) продукты, которые со временем он же сам вынужден безжалостно уничтожать за негодностью, если не целиком и полностью, то в достаточно крупных масштабах (всемирный потоп, города Содом и Гоморра, египетские кары)»?

         Создав человека и наказав ему плодиться и размножаться, Бог по прошествии какого-то времени принимает решение уничтожить всё человечество, за исключением одного семейства, главу которого он возлюбил. Силы и возможности у Бога безмерные, и он устраивает на земле всемирный потоп. Казнь так казнь. Страшней не придумать. Тонули все без разбора, и старики, и дети и те, кто уже умирал, и те, кто находился ещё в утробе матери. «И лишилась жизни всякая плоть, движущаяся на земле, и птицы, и скоты, и звери, и все гады, ползающие по земле, и все люди». Где у Бога столько воды нашлось и куда она потом девалась, никому пока так и не удалось узнать. Богословие на этот счёт молчит.  Но любопытны также сопутствующие потопу обстоятельства. Вопрос за вопросом возникает. Людей на построенном Ноем корабле собралось немного. О них можно отдельно поговорить. Но животных собралось прилично. Каждой твари по паре, а некоторых («чистых») даже и по семи экземпляров. Тогда ведь ещё были живы мамонты. Их надо было спасать и брать на борт ковчега. Представьте себе семь мамонтов на одном судне.  Про слонов, бегемотов, носорогов, жирафов тоже не будем забывать. Будем иметь в виду также всяких тигров, львов, медведей, да мало или ещё кого. Вся зоология, короче. И каждого надо кормить. Сколько «травной зелени» надо было заготовить. Не корабль получался, а целые закрома. И опять вопрос с хищниками возникает. Чем или кем кормить львов? И тут в политике Бога с обеспечением своих созданий пищей происходят коренные перемены. Одной «травной зелени» оказывается недостаточно. И Бог, благословляя спасшееся семейство, говорит ему: «Всё движущееся, что живёт, будет вам в пищу; как зелень травную даю вам всё». Происходит это уже после того, как вода сошла и все обитатели ковчега оказались на суше. Похоже, что и спасённые хищники получили от Бога такое же разрешение.  Надо думать, что длительное плавание способствовало перестройке организма. Не у всех, конечно. Мамонты и лошади остались травоядными, в разряд хищников не перешли. Волки же, тигры, львы, чтобы не погибнуть от голода, стали питаться теми, кто ест исключительно траву. Жизнь после потопа на земле наладилась к лучшему, что позволило Ною добавить к своему возрасту ещё ни много, ни мало 350 лет. А если считать, как некоторые, Божий день за тысячу лет, то получается целая бесконечность. Питание при этом, надо думать, играло не последнюю роль. Хорошее, здоровое питание – залог долголетия. Потому и вопрос возникает: а чем сам Бог питается? Что предпочитает? И тут за ответом нужно вернуться чуть-чуть в прошлое, к временам Каина и Авеля. Что братцы ели – точно неизвестно. Скорее всего, продукты собственного труда. Каин – «зелень травную», а Авель – мясо разводимых им овечек. Вот тут-то и разгорелся конфликт на почве ревности. Оказалось, что Бог предпочитает принимать в большей степени жертвы от Авеля, то есть овечек, а не от Каина, то есть «зелень травную». Ревность – чувство острое. Может приводить к жутким последствиям, что и случилось в данном возрасте. История поучительная, но и познавательная. Она раскрывает нам вкусы Бога. Неувязка лишь в том, что случилось это до того, как Бог позволил людям есть всё то, что движется.

       Говорить о национальности библейского Бога не принято.  Он интернациональный, он для всех. Кто скажет, кто были по национальности Адам и Ева, их сынки, к какой нации относились спасённые от потопа Ной и его ближайшие родственники, строители вавилонской башни, жители Содома и Гоморры?  До сих пор никто им национальности не присвоил. Они общие наши предки. Каждый человек, если верить написанному в Библии, смело может называть себя потомком Адама. С дальнейшими уточнениями возникают непреодолимые трудности.   Когда и почему появились затем нации, разделение человечества на них в Библии не раскрывается. Но они всё-таки появились, и нам всем интересно знать историю, если не каждой из них, то хотя бы некоторых, что оставили о себе заметные следы. Однако общий Бог, творец всего человечества, почему-то решает сосредоточиться на истории лишь одного народа. О существовании евреев как нации мы узнаём из биографии Аврама, имя которого Бог слегка переделывает в Авраама. Авраам назван евреем. Далее всё о них и только о них. Если какие-то нации, кроме евреев и упоминаются, то только вскользь и только в их взаимоотношениях с евреями. 

        Египтяне по какой-то причине Бога не очень устраивали. Скорее всего, из-за того, что этот народ не был предрасположен верить в него. Так или иначе, но заключать с ними вечный завет (договор) Бог не захотел. А ведь мог с учётом того, что первый сын Авраама Измаил (Исмаил) был рождён от египтянки. Первородство очень ценимо Богом и свято им соблюдалось. Однако без исключений не обошлось.  И то, что в Измаиле присутствовала примесь чужеродной крови, Всевышнего ничуть не устраивало, было для него непреодолимой преградой. Он был богом еврейского народа.  И все его симпатии безусловно на стороне почти столетнего еврея Авраама, от которого у девяностолетней   Сарры рождается Исаак, с чьим потомством Бог и намерен заключить завет на «вечные времена». С этого намерения библейская история человечества приобретает отчётливо одностороннюю национальную направленность. Внимание Бога сосредотачивается исключительно на евреях. Они становятся богоизбранным народом.  Именно о том, как божьи заветы исполняются евреями из поколения в поколение, Слово Божие и повествует. По сути, это биография еврейской государственности, приходящаяся на огромное время от Авраама до первых годов существования Церкви, созданной Сыном Божьим, который также, как подчёркнуто уже в Новом Завете, является прямым потомком самых выдающихся представителей еврейского народа, «Сыном Давидовым, Сыном Авраамовым». По сути, возникающее христианство отражает ретроспективный взгляд на древнееврейскую действительность, преломленный в свете политического господства Римской империи и происходящих внутри неё процессов.  По-другому понимать трудно. 

        В целях зримого подтверждения евреями заключённого завета Бог в обязательном порядке вводит в народе обряд брит-мила, заключающийся в обрезании у всех мужчин крайней плоти. При этом он подчеркивает, что «Необрезанный же мужского пола, который не обрежет крайней плоти своей, истребится душа из народа своего; ибо он нарушил закон Мой». Значит ли это, что всякий необрезанный еврей вовсе уже и не еврей? Наверное, если считать, что всякое единство держится на мелочах. «Есть в близости людей заветная черта». Надо добавить, что при обрезании в синагоге или в домашней церемонии ребёнку даётся не абы какое-то, а только еврейское имя.

        Обряду брит-мила библейский Бог придаёт важнейшее значение, как и обязательности субботнего празднования. Отсутствие обрезания свидетельствует о том, что человек находится вне договорных отношений с Богом.  Он уже не Божий человек, не его чадо. Почему верующие христиане отказались от установленных Иеговой важнейших обрядов, объяснить непросто. По всем признакам этот отказ выглядит проявлением явного непослушания Богу, тем более что сам основатель христианства, хотя и вольно трактовал заповедь о субботе, но ритуалу обрезания, как и положено по закону, подвергся.  Наблюдения за историческим развитием религий говорит о том их трансформация происходит за счёт отказа от одних правил и замене их другими. Единичные случаи отказа от соблюдения того или иного правила сначала рассматриваются не иначе, как в качестве протеста против самого бога, но затем под воздействием временных факторов принимают узаконенный характер.  Так постепенно осуществляется процесс приспособления религии к хозяйственным, культурным и научным требованиям жизни. Неудивительно, что советские татары и приверженцы иудаизма в массовом порядке употребляли в пищу свинину, несмотря на строгий запрет Бога не прикасаться к мясу этих «нечистых» животных. В современном Израиле немало магазинов, где продаётся свиное мясо, выращенное в местных кибуцах и мошавах. Конечно, религии регулируют жизнь, но в большей степени сама жизнь регулирует религии.

          Нельзя не обратить внимания на то, что Библия, непреложно (свято) считающаяся в христианстве Словом Божьим, адресованным всему человечеству, не вполне понятно почему   повествует, при скромных эпизодических исключениях, лишь о жизни народа Израиля.  И даже в Новом Завете, где особо подчёркнуто, что «в Иисусе Христе нет ни эллина, ни иудея», рассказывается о том, как не кто иные, а опять те же потомки Авраама и Иакова обновляют отношения с Богом посредством Божьего Сына, который, при всех чудесах своего небесного происхождения и интернациональной принадлежности, имеет, всё же, отчётливые национальные черты и корни.  

        На тему рождения у столетнего Авраама сына Исаака можно написать множество занимательных романов и снять не один десяток потрясающих фильмов. Драматизма – хоть отбавляй. И сценарий за сценарием сами собой напрашиваются. Казалось бы, человек все свои силы вложил в появление на свет своего законного первенца. Воля Божья исполнена, чего ещё ждать от жизни? Но вот проходит какое-то время – умирает Сарра (библейские женщины, в отличие от наших современниц, почему-то не переживают своих мужей) и престарелый Авраам, имея наложниц, успевает вторично жениться. Имя его второй жены – Хеттура. В сравнении с Саррой – фигура не знаменательная. Но что примечательно: она рожает без всяких проблем Аврааму одного за одним 5 сыновей. А ведь наверняка были ещё и дочери, называть которых в Библии не принято. Дочери – не в счёт. Не они историю делают. Бог предпочитает ориентироваться на мужчин. Всего Авраам прожил 175 лет. Далеко не библейский рекорд долгожительства. Но число, всё же, внушительное. После Авраама люди стали уже жить меньше.  Тем не менее, главным библейским героям столетний рубеж преодолевать удавалось. Авраам служит примером веры, на который должны ориентироваться все верующие. Согласно этой вере, Бог является наивысшей ценностью, и ему люди должны подчиняться в, каких бы ситуациях им не пришлось оказаться. В этом плане Аврааму Богом была устроена жесточайшая проверка. Авраам безропотно соглашается принести в жертву Богу своего единственного наследника, Сына Исаака. Лишь в последнюю секунду Бог отводит нож, занесённый Авраамом над отроком, говоря: «ибо теперь я знаю, что боишься ты Бога, и не пожалел сына твоего, единственного твоего, для Меня». Авраам – это то начало, которое делает страх основой взаимоотношения с Богом.

       Религию, как и родителей, за отдельными исключениями, не выбирают. Обычно она закрепляется за человеком с раннего детства, а то и сразу же с момента его появления на свет. Но если бы человеку в сознательном возрасте предложили самостоятельно сделать свой выбор среди религий, то вряд ли он предпочёл бы ту из них, в которой у него всемогущий и всеблагой бог может потребовать принести ему в жертву – зарезать, а потом сжечь на костре -   единственного сына. С позиции здравого смысла такого рода жертвы не поддаются объяснению. Авраам, «ничтоже не сумняшеся», идёт на убийство наследника. Поразительно! Что это такое иначе, как не свидетельство безумия, вызванного грозным страхом, действием животного инстинкта самосохранения? Надо думать, что подобным образом бог проверяет людей. Стало быть, он в них не уверен, сам не обладает всей полнотой веры. Ведь, если веришь – зачем проверять? Кроме того, возникает мысль, что если ваш бог добивается послушания исключительно за счёт страха, и жестоко наказывает за малейший проступок, то он слаб и не знает иных средств воздействия на вас. Плох тот педагог, который воспитывает своих учеников за счёт того, что вызывает у них страх. Такое воспитание гораздо ближе к дрессировке диких хищников в цирке.     Мы с осуждением относимся к тем родителям, которые в воспитании своих детей преимущественную роль отводят наказаниям, но почему-то приветствуем наказывающего бога и очень часто непослушному ребёнку говорим: «Тебя боженька накажет!» 

        Страхи перед богами всегда были велики. Библейский (иудейский) бог эти страхи и обострил, и преумножил. С нарушителями его законов он нисколько не церемонился. Как оступился – тут же и получай, как говорится «по полной программе».   Авраам, близко знавший Бога и усвоивший его характер, нисколько не задумываясь, демонстрирует безоговорочную готовность убить своего подросшего сына, лишь бы самому не попасть под божью немилость. О моральных качествах Авраама в сложившихся о них сегодня представлениях никогда и речи не ведётся. Это не тот случай, когда сам умирай, отдавай последнее, но, ребёнка при всех обстоятельствах спасай. Страх за себя любимого для Авраама превыше всего на свете. Тем не менее, Авраам, неоднократно уличавшийся в обманах, – среди наиболее почитаемых пророков трёх религий. Они очень часто и называются авраамическими. Самого же Авраама, если относиться к нему, как к реальной исторической личности, можно вполне считать зародителем и образцовым носителем «божьего страха». 

        Но что интересно: со временем Бог меняет характер своих наказаний. В ветхозаветное время у него всё решалось безотлагательно, и наказания касались непосредственно жизненных обстоятельств ослушника. Допустил нарушение – получи страшную болезнь, потеряй имущество, родных и близких, потерпи поражение в сражении, утони в водах потопа, сгори в Содоме или Гоморре, превратись в соляной столб, скоропостижно умри при полном здравии и силе. В новозаветное же время Бог в основном переходит к посмертным наказаниям, не подлежащим поспешности и наглядности. Человек может допускать массу нарушений, но жить при этом долгое время вполне благополучно. Всё осуждение он получит тогда, когда придётся умереть. И тут Бога не упрекнёшь в несправедливости. Всякий своё получит. Страдавший на земле Лазарь получает счастливую жизнь посмертно не небесах. А вот богатеям Бог скажет, что, вкусив всех прелестей на земле, они должны будут после смерти гореть в геенне огненной. Как это доподлинно происходит, никто не видел. Но раз написано, то надо верить и страшиться.

         Главными действующими лицами в Ветхом Завете, помимо Бога, являются пастухи. Но пастухи – не простые. Не надо думать, что они сами пасут овец и баранов, испытывая все тяготы и неприятности этой изнурительной работы. Эти пастухи – обладатели тысячных поголовий, и в их подчинении находилось множество рабов и наёмных слуг. Кроме того, они имели огромные семейства и домашние хозяйства, за которыми нужно было иметь глаз да глаз. Естественно, что лазить вместе с овцами и козами по горам в поисках скудной растительности Аврааму и Исааку вряд ли приходилось.  А вот Иаков, основатель двенадцати родовых колен, символически названный Богом через какое-то время Израилем, поначалу был вынужден заняться пастушеской службой.  Но не она принесла ему немалые прибыли, а нечестные махинации, которыми он занимался, будучи допущенным к этой службе.

        В сложных и опасных обстоятельствах, будучи причастным к ряду обманов, Иаков покидает родной дом, находит убежище у одного из своих дальних родственников с именем Лаван и одновременно занимается присмотром за его овцами и баранами. Каждый труд, как известно, платежом красен. Расчёт – натуральный, как в советских колхозах.  Иаков желает в конечном итоге получить за свой труд овец и коз с неоднородной окраской, каких в природе рождается немного, и хозяин соглашается, посчитав такую оплату вполне походящей и справедливой. Иаков же так не думал и втайне решает в свою пользу многократно увеличить поголовье пёстрого скота в ущерб той его части, что сохраняла однородный окрас. Для этого он заготавливает большое количество прутьев от разносортных деревьев, что росли поблизости от дома Лавана. С половины прутьев Иаков снимает кору, делая их белыми, а другую половину оставляет целой с тёмным цветом. Когда животным наступало время водопоя, он клал перед ними эти прутья вперемешку. От вынужденного созерцания такой картины у овец и коз зачинался «скот пёстрый, и с крапинами, и с пятнами». Затем следовал ещё ряд нехитрых комбинаций, в результате которых очень скоро почти всё стадо Лавана стало неоднородным по окрасу своей шерсти, а стало быть, подлежащим для передачи приживальцу.  Так и произошло. Деяние совершено. Почти всё богатство дяди оказалось в руках предприимчивого племянника. И никому не пожалуешься – сам Бог у Иакова-Израиля и в судьях, и в защитниках.  Улыбнёмся примитивности и правдивости селекционных способностей великого пророка. Интересно другое: налицо факт неприкрытого надувательства, допущенного им по отношению к человеку, оказавшему ему множество услуг. И Бог мирится с этой аферой, не наказывает жулика, а делает его важным столпом государственности богоизбранного народа. За что ему зачлась такая божья милость, неясно, но Иаков получает от Бога второе имя, получившее не случайно историческое значение в определении государственности всего еврейского народа. Именно Иакову дарована честь объединить в один народ двенадцать колен Израиля. Все колена носят названия его сыновей, нажитых им от трёх женщин. В Библии читаем: «И сделался этот человек весьма богатым, и было у него множество мелкого скота, и рабынь, и рабов, и верблюдов, и ослов».  Бог ставит в заслугу Иакова имеющееся у него богатство, хотя оно и приобретено неправедными путями. Своим любимцам Бог разрешает многое, за что других немилосердно карает. Формула известна: всё не для всех.

         Совершив множество обманов, Иаков-Израиль нуждался в защите от обиженных им соплеменников. Больше всего он обоснованно боялся своего родного братца Исава, которого он с помощью мамы лишил законного первородства. Госпожа Рев(б)ека при появлении у неё на свет близнецов сразу же почему-то отдала предпочтение второму. Как говорится, сердцу матери не прикажешь. И в дальнейшем она делала всё возможное, чтобы создать преимущества Иакову. Излишнее пристрастие к нему матери было, без сомнения, источником многих семейных неприятностей. Любимый сынок это чувствовал и благосклонностью матери пользовался, ни перед чем не останавливаясь.   Бог не мог быть не в курсе тех махинаций, что совершал его любимец. Знал Бог и о первостепенных страхах обманщика Иакова и обеспечил ему однажды побег от Исава.  При этом, надо отметить, что в Библии Исав представлен достаточно мирной личностью, вовсе не настроенной на борьбу за возвращение украденного. При внимательном чтении Библии выясняется, что Исав и не помышлял преследовать брата. Живя своей жизнью, он умудряется создать даже отделившийся от евреев народ со своим языком и государственностью, получивший в Библии название «идумеев».

        Научные данные об идумеях скудны. Считается, что последние остатки своей государственности они утеряли при царе Давиде. Однако упоминания о них в Библии при описании истории Израиля нет-нет и встречаются. Положительно этот народ не характеризуется. Подчёркивается, что над ним в конце концов исполнилось «слово Господне» и его имя с лица земли исчезло. Это не совсем так. Отдельные представители идумеев продолжали всё ещё появляться на исторической арене и разыгрывать важные роли. Самым знаменитым из них следует считать израильского царя Ирода Великого, при котором состоялись грандиозная реконструкция Второго храма Зорововеля в Иерусалиме и чудесное рождение Сына Божия. Хотя, по научной хронологии, основатель идумейской династии на иудейском престоле умирает за 4 года до начала новой эры, знаменующей Рождество Христово. Эти данные не синхронизируются с Евангелием от Матфея, в котором написано, что Ирод, узнав о рождении Иисуса «и увидев себя осмеянным волхвами, весьма разгневался и послал избить всех младенцев в Вифлееме и во всех пределах его, от двух лет и ниже».   Евреи не любили Ирода, ставленника Рима, прежде всего потому, что он был инородцем, рождённым арабкой от идумея в то время, как по Писаниям, израильским царём должен быть только выходец из рода Авраамова и рода Давидова. С Авраамом у Ирода всё, вроде, в порядке, но дальше, уже при Иакове-Израиле его еврейское родословие ломается. Ненависть евреев к нелегитимному, нечистокровному Ироду не без помощи Евангелий передаётся впоследствии и христианам.

         Об идумеях можно было бы вообще ничего не говорить, если бы основатель этого полумифического народа Исав не был братом-близнецом Иакова-Израиля, основателем того народа, которому и посвящена Библия. Потому отвлечёмся от племенных интересов, чтобы не размывалась линия библейского повествования и не уходила в сторону от главных его героев.  Нечистоплотность Иакова во внутрисемейных отношениях нашла своё продолжение в том, что и сам Иаков на себе уже испытывает неприятности, исходящие от самых близких к нему людей. В Бытии пишется, что во время его пребывания «за башнею Гадер» один из его сыновей, первенец «Рувим пошёл и преспал с Валлою, наложницей отца своего».  Так что немалое наследство пришлось передавать другому сыну – Иуде, с которым полного понимания тоже не возникло.  Да и с другими детьми отношения у него не сложились. Вениамина, любимого младшего сына, братья из-за ревности к отцу завели в пустыню и бросили с расчётом на гибель, но тот по случайности всё-таки остался жив.  Тем не менее, семейство Иакова пользуется священным религиозным почитанием, примером высочайшей нравственности.

        Последний и самый любимый сын Иакова («сын старости его») – Иосиф. Любим он не без того, что доводил до отца худые слухи о братьях. Проще говоря, наушничал на братьев. Кому это может понравиться?! Естественно, что другие братья Иосифа ненавидели и,  сговорившись, решают расправиться с доносчиком. Но не совсем удачно, и Иосиф после многих злоключений оказывается в фараоновом царстве и там уже попадает в царскую тюрьму. Тюремные порядки узнаваемы. Высокопоставленные сидельцы до поры до времени живут в ней в более благоприятных условиях, чем простые смертные. Кто-то им прислуживает даже. Иосифу выпало прислуживать главному и хлебодару и главному виночерпию фараона, чем-то проштрафившихся у высочайшего лица. Иосиф - парень смекалистый, (не попусту он потом становится у фараона кем-то вроде премьер-министра) этим знакомством пытается воспользоваться. Предсказывая судьбу своим сокамерникам, он надеется, что один из них, кому судьба обернётся благоприятно, вызволит его из узилища: «Вспомни же меня, когда хорошо тебе будет; и сделай мне благодеяние, и упомяни обо мне фараону, и выведи меня из этого дома».  Чёрта с два. Чиновники – народ неблагодарный.  Виночерпий, освободившийся из заточения и вернувший близость к египетскому царю, тут же про свои обещания забывает. В общем картинка – обычная и дошедшая до нас в полной сохранности. Надо справедливости ради заметить, что, когда Библия переходит на реалистичное описание событий, ей веришь без всяких сомнений. А вот, когда Бог с его чудесами появляется – веры поубавляется.

         За Иосифом, чуть ли ни с детства, закрепилась способность толковать сны и по ним предсказывать завтрашний день того, кому тот или иной сон приснился. Кому-то эти предсказания нравились, а кому-то – не очень. При этом Иосиф всегда оговаривался, что предсказывает не сам по себе, а передавая сведения, получаемые им от Бога. Понятно, что такого человека, который находится на службе у Бога, Бог будет беречь и с его помощью творить историю в пользу богоизбранного народа. Царём и лидером народа Иосиф не был, ему ещё не дано повелевать, как Моисею, стихиями, но как правая рука фараона своих родственников он не забыл, на произвол судьбы не бросил. Фактически получается, что Иосиф, в качестве могущественной властной фигуры («господина во всём доме» фараона), на определённом историческом этапе спасает нацию, пригласив умирающих в Ханаане от голода евреев в Египет, где они чрезвычайно размножились, обрели колоссальные силы и смогли в конце концов, но уже при Моисее, вступить в победоносное противостояние с приютившим их государством. Как говорится, расплатились сразу за всё, и за хорошее, и за плохое.  Такой расплатой стали массовые «египетские казни», заслуживающие со временем особого разговора.  Пока же Иосиф вполне заслуживает продолжения разговора о нём. Ему и в Библии внимания уделено достаточно много, хотя всей его жизни было лишь сто десять лет. По сравнению с другими библейскими героями, совсем немного. Богу, конечно, виднее, но именно Иосифу чисто по-человечески годков хотелось бы и прибавить.

       Конечно, в своё время Иосиф «стучал» отцу на братьев, следил за ними. Все одевались по-рабочему, просто, а он носил разноцветное платье.  Положительно это не оценишь. Но не убивать же его за это, как решают братья. По счастливой случайности убийства не произошло. Он спасся. Казалось бы, Иосифу не грех было бы затаить против своих недоброжелателей обиду и отомстить злодеям, тем более что такие возможности, как нельзя лучше, объявились. Но Иосиф не мстит. А более того, благодарит братьев за свою судьбу. Мыслит он так, что, если бы по воле братьев, он не оказался в глубоком рву, в котором ему предстояло погибнуть, то в дальнейшем не попал бы в Египет, где стал важным вельможей, «отцом фараону и господином во всём доме его, и владыкою во всей земле Египетской», способным оказать помощь своим соотечественникам. Иосиф успокаивает братьев, просит их не печалиться, объясняя всё произошедшее тем, «что Бог послал меня перед вами для сохранения вашей жизни». Ведь встреча братьев состоялась по той причине, что в Израиле свирепствовал страшный голод, и евреи искали спасения от него в Египте.   И ведь нашли. Египет, по приказу самого фараона, обеспечил приём беженцев из соседней страны, понеся при этом немалые расходы. 

        Известно, что Египет - страна с устойчивой языческой культурой. В этом Библия и научная история, что в редкость, имеют единое мнение. Но то, что язычники спасают еврейскую нацию, исповедующую Единого и Всемогущего Бога, воспринимается как странность, вступающая в вопиющее противоречие со всем характером Библии, призванной показать величие и могущество Творца. Выглядит же так, что Бог не сам обеспечивает сохранность любимой нации, а обращается за помощью к своим противникам.   Куда как проще и разумнее было бы обеспечить безбедную жизнь богоизбранного народа на его же родине, в земле Ханаанской, чем обращаться к людям, которые не признают Бога и следуют своим верованиям, поклоняясь фараону и рукотворным идолам. Бог же фактически сам загоняет свой народ в рабство к другому народу и лишь много лет спустя способствует ему со страшными потерями, бродяжничая сорок лет по пустыне, от этого рабства избавиться. В высшей степени непонятно, если не сказать абсурдно. Объяснений всей сложности именно такой истории евреев в Библии не содержится, что у многих учёных историков ко всему прочему вызывает серьёзные сомнения в её хотя бы маломальской правдивости. Вопрос вопросов: «Переселялись ли евреи в массовом порядке в Египет и в столь же массово возвращались назад?». А если переселялись, то почему они за долгое своё пребывание на берегах Нила (в течение 430 лет) не сумели обратить египтян в свою веру и мирились с их поклонением «ложным» богам?

         Вместе с престарелым Иаковом из Ханаана, а Египет переселяется всего 75 евреев. Благодаря Иосифу, числившемся первым сановником в фараоновской администрации, им предоставляются лучшие египетские территории, «земля Гесем», где их численность за сравнительно короткий срок возросла до двух миллионов. Это говорит в пользу того, что евреи полюбились египтянам.  Другим ярким свидетельством коренных жителей Египта к переселенцам служит великая скорбь, которую египтяне выразили по поводу кончины Иакова. Велик был их плач. Длился он семьдесят дней, в то время как своим братьям велел плакать лишь семь дней.  Более того, после того как плач прекратился, фараон повелел всем своим слугам и «старейшинам земли египетской» сопровождать набальзамированное тело патриарха в Ханаан, чтобы со всеми почестями похоронить его в родовой погребальной пещере. Сопровождать тело «отправились также колесницы и всадники, так что сонм был весьма велик».

        Судя по всему, евреям в Египте жилось поначалу совсем не плохо. Волновало братьев лишь одно. Они ждали, что Иосиф, против которого они совершили в своё время зло, о нём вспомнит и пожелает совершить акт возмездия. Но Иосиф избавил своих братьев и от этого беспокойства словами: «Не бойтесь; ибо я боюсь Бога». По этой логике получается, что тот, кто боится Бога, не способен совершить какое-либо злодеяние. Таким образом Бог уподобляется правоохранительным органам, страх перед которыми есть то единственное, что удерживает каждого из нас от преступления. И если уж органы по каким-либо причинам вас не накажут за него, то от Божьего суда уже не отвертеться. «Есть Божий суд, наперсники разврата, есть грозный судия, он ждёт…», - писал поэт. Братья не боялись Бога - потому и покусились на жизнь ближайшего родственника, который, в свою очередь, обладая страхом Божьим, ничего подобного совершить уже не способен.  Страх и Бог неразделимы. Все мы живём, преодолевая различные страхи, и вынуждены как-то объяснять их происхождение.   Если Бога считать творцом всего и вся, то страх следует считать также Божьим творением. Но есть и другое, более реалистичное, мнение, согласно которому не Бог родитель страха, а он сам возникает от чувства страха, укоренившемся в человеке в результате его эволюции и встреч с массой угроз его жизни. В страхе живут все животные, ни о каком библейском Боге и слыхом не слышавшие. Но животные не знают слова «Бог», а просто спасают себя от реальных смертельных опасностей по мере данных им свойств и возможностей. Вряд ли мышь, попавшая в кошачьи лапы, молит Бога о своём вызволении.  Соединение страха и Бога происходит только в сознании людей.    Только людям свойственно при столкновении с угрозами обращаться за помощью к Богу. Только ими оккупировано это слово «бог». Но задолго до этого обращения они стараются обезопасить себя с помощью данных им самим сил, выстраивая самостоятельно пространство и обстоятельства своего обитания.  Понятно, что если ты сам себя фактически не обезопасишь, то никакой тебя бог не обезопасит. Случайные исключения – не в счёт. Пуля на войне может попасть в молящегося, и может не попасть в того, кто в никакого бога не верит, а, стало быть, никому и не молится. В реальности живыми остаются в большей мере те, кто реально защищён, а не те, кто надеется лишь на обращение к Богу.

Владимир Рослов

Последние публикации на сопряженные темы