Современный конституционализм и его значение в решении задач правового воспитания военнослужащих мусульман

16.02.2017 Статьи/Ислам

Реальность нашего времени при всей сложности своего содержания укладывается в общий фундаментальный принцип эволюционизма: «существовать» всегда означает «развиваться». Для общества, в том числе российского, это требует постоянных поисков ресурсов, способных обеспечивать инновационные изменения. Для постиндустриальной фазы развития общества одним из важнейших ресурсов информационной основы развития становится знание, освоение принципиально новых технологий и универсальная позиция экономии времени.

Эти факторы также имеют и прямое отношение к военной организации государства, т.к. определяют некий контекст, в котором общей нормой деятельности Вооруженных Сил Российской Федерации и основой обеспечения устойчивости общественной среды является нахождение оптимального способа организации, принятие инновационных решений, сокращение промежуточных звеньев, которые неизбежно возникают в процессе перехода от условий к заданным результатам и др.

Проведенная в феврале 2011 г. дискуссия за круглым столом среди известных конституционалистов [i], где обсуждались такие вопросы, как соотношение прав человека и интересов общества в целом в современных конституционных системах, универсализация конституционных ценностей, построение международного конституционализма, столкновение секуляризма и клерикализма, наглядно продемонстрировала, что российский конституционализм, к сожалению, является имитационным.

По мнению Н.В. Витрука «господствующая государственно-политическая элита коррумпирована и признавая незыблемость несправедливой, криминализированной «приватизации», отрицает всякую возможность национализации ряда отраслей производства. Примером этому является отказ от введения прогрессивного налога на доходы, получаемые олигархическим капиталом – хотя бы в условиях финансового кризиса, в то время как растёт число миллиардеров» [ii].

По мнению же Б.А. Страшуна «наш конституционализм можно назвать не только имитационным, но и коррупционным, хотя это и отрицает его сущность» [iii].

Кризис современного конституционализма, как подчеркивают исследователи, обусловлен тем, что сегодня значительно возрастает количество угроз правам человека. Примером этому является нарушение конституционного принципа светского государства и равноправия религиозных конфессий, что гарантировано 14-ой статьей Конституции РФ.

О.Е. Кутафин ранее отмечал в своей монографии «Российский конституционализм», что «возрастающее влияние церкви в нашей стране чувствуется везде - и в системе образования, и в вооруженных силах, и в пенитенциарной системе». Вывод в своей работе он делает абсолютно правильный: «Надо сказать, что сегодня православие в нашей стране зачастую воспринимается всего лишь как замена прежней коммунистической идеологии. Оно пытается занять пустующую нишу борьбы за справедливость в умах людей, что едва ли служит делу обеспечения идеологического разнообразия в нашей стране»[iv].

Целью данной статьи является то, что проводится исследование попытки формирования и развития у военнослужащих-мусульман качеств и отношений гражданина-патриота, военного профессионала и высоконравственной личности посредством правового воспитания.

Необходимость обсуждения правового воспитания именно военнослужащих-мусульман связано с тем, что по словам члена научного совета Московского центра Карнеги и востоковеда А. В. Малашенко мы наблюдаем несовпадение «исламского и российского гражданского векторов идентичности», что особенно заметно на фоне межнациональных конфликтов в воинских коллективах с участием призывников из республик Северного Кавказа.

Духовный лидер российских мусульман муфтий Равиль Гайнутдин, выступая на Х Международном мусульманском форуме «Миссия религии и ответственность ее последователей перед вызовами современности», прошедшем 10–12 декабря 2014 года в российской столице, заявил:

«Тот процесс, который мы наблюдаем в российской внешней политике сегодня, журналисты уже окрестили как «Разворот на Восток» … это дает шанс российским мусульманам сыграть одну из ключевых ролей в новой внешнеполитической стратегии Российской Федерации. Что, автоматически, будет означать повышение статуса российской мусульманской общины и на политическом ландшафте внутри Российской Федерации».

При этом муфтий Гайнутдин пояснил:

«Именно мусульмане могут сегодня выступать в качестве консолидирующего общество элемента. Отчасти это связано с тем обстоятельством, что, когда ведущая религиозная организация России - Русская православная церковь выступает с консервативной и традиционалистской повесткой, многими в обществе такая стратегия трактуется как попытка клерикализации общества. Артикуляция практически тех же тезисов со стороны мусульман воспринимается несколько мягче» [v].

Рассуждая об упомянутом «Развороте на Восток», зададимся резонным вопросом: каким образом возможно формирование позитивного правосознания у военнослужащих-мусульман в условиях глобального наступления ислама на светское пространство?

Ответим на поставленный вопрос прямо: в данный момент это сделать невозможно, т.к. по результатам социологического опроса от 30 до 40 процентов дагестанской молодежи придерживаются идеологии ваххабизма, более 40 процентов дагестанцев однозначно считают ислам истинной и последней мировой религией, которую должны принять все народы мира добровольно или принуждением [vi].

Сегодня мусульманский экстремизм разжигает чувства религиозного фанатизма, исключительности ислама и необходимости утверждения его господства во всем мире. При этом на все лады превозносится Коран как «книга книг», пропагандируется система обучения молодежи на его мировоззренческих основаниях, внушаются идеи о превосходстве «мусульманской цивилизации» и отделения ее от остального мира.

Антиобщественная деятельность мусульманского экстремизма многообразна, но едина: превознести ислам как высшую модель духовной культуры, соответствующей интересам человека и мирового человечества в целом. И для достижения этих целей, считают мусульманские экстремисты, все средства хороши. В том числе и терроризм.

К тому же Россия, по мнению известного исламоведа А.В. Малашенко, почти два десятилетия (с коротким перерывом) воюет с мусульманами. Конкретный враг в массовом сознании представляется афганским муджахедом, кавказским боевиком. Нынешнее поколение ветеранов вправе называть себя «ветеранами мусульманских войн» [vii].

Сложная демографическая ситуация, острота межэтнических и межконфессиональных отношений привели к тому, что одной из основных внутренних военных опасностей в военной доктрине России остается религиозная ненависть, а это означает, что «воину-мусульманину неизбежно придется выстраивать в душе внутренний компромисс между конфессиональной идентичностью и исполнением воинского долга»[viii].

Примером является рубрика «Вопрос-ответ» на исламском сайте, где военнослужащий по призыву задает вопрос: «Я работаю в армии немусульманского государства, и между ними и мусульманами идет война. Каково постановление, если они посылают меня с подразделением этой армии, чтобы вести войну против мусульман? Мои чувства как мусульманина, состоят в том, что я никогда не хочу сражаться против мусульман в любой войне. Что я должен сделать? ».

Ответ редакции мусульманского интернет-ресурса поражает своей антигосударственной направленностью:

«Мы хотим указать на обязательность поиска другой работы и оставления службы в армии кяфиров, потому что это является помощью им, усилением и увеличением числа их воинов и помощников. Исключения могут быть в случае, если ваша работа может принести пользу мусульманам, как, например, передача информации и секретов кяфиров мусульманам, с целью помощи мусульманам» [ix].

Имам - хатыб Московской Соборной мечети Равиль Гайнутдин (ныне шейх, председатель президиума Духовного управления мусульман европейской части России, председатель Совета муфтиев России) еще в далеком 1991 году заявил: «В российском республиканском парламенте есть депутаты-мусульмане. Благодаря им мы были в курсе всех решений, принимаемых Верховным Советом и Президентом России» [x] .

Ислам – это не просто религия. Современная светская мысль не­дооценивает исламскую идентичность, тогда как для мусульманина отречение от веры - не просто религиозный, а политико-юридический акт. Принадлежность к умме важнее для мусульманина, чем гражданство в том или ином государстве. Это недвусмысленно выразил один молодой англичанин, принявший ислам: «Я не англи­чанин-мусульманин, а мусульманин, живущий в Англии» [xi]. Поэтому европейские государства не должны рассматривать обраще­ние своих граждан в ислам как просто осуществление духовного вы­бора: встает реальная проблема суверенитета [xii].

Вся история ислама свидетельствует, что как его отношение к иноверцам, так и способы исламизации населения постоянно изменялись в зависимости от кон­кретных социально-политических, экономических и прочих условий. Однако во все времена центральной и домини­рующей идеей ислама в отношении к немусульманам была идея превосходства мусульман над ними, а общей тенден­цией развития этих отношений - обращение их на путь «истинной» религии с применением самых различных форм и методов, начиная от мирных, добровольных и кончая насильственными [xiii].

Совершая научные командировки в Республику Дагестан, мне довелось близко ознакомиться с творческой деятельностью профессора С.Ш. Муслимова. Он не кабинетный исследователь. При написании своих работ он реализует себя как социолог-гуманист, религиовед-гуманист, философ-гуманист. Поэтому его книги и статьи выражают жизненный опыт автора, глубоко обеспокоенного жизнью конкретных людей, конкретного человеческого сообщества. Ценность его работ определяется еще и тем, что он тонко чувствует психологию ислама и психологию своих соотечественников, проявляя исключительную проницательность при анализе теневых сторон ислама, показывая причины и истоки заблуждений верующих и критикуя извращенные и экстремистские версии ислама. Салих Шабанович Муслимов принадлежит к тому поколению советских исламоведов, которое продолжают лучшие традиции российского исламоведения XIX-XX вв. При этом профессор С.Ш. Муслимов отмечает, что исламские ценности не совместимы с принципами современного гражданского общества в духовной сфере, то есть в сфере реализации личностью, гражданином своих прав на свободу совести, убеждений и т.д. По его мнению, обязательность веры в Бога исключает свободу личности иметь убеждения по своему выбору, без чего нет гражданского общества [xiv].

Социальное бытие исключительно сложно и динамично, его отличает как многообразие, так и единство. Вместить эту истину никакое религиозное учение неспособно. Мы, конституционалисты, убеждены в том, что общие интересы человечества: мир, социальная справедливость, сохранение и защита окружающей среды и т.д., – консолидируют мировое сообщество и стимулируют выработку общемировых стандартов цивилизованного развития и жизни народов. Безусловно, это трудная и долгая дорога к укреплению и установлению надежных основ безопасной и благополучной жизни людей. Жизнь человека и общества некогда не будет идеальной, поскольку экономические социальные и личные интересы людей различны. Но их можно и необходимо согласовывать, и вводить в рамки общих гуманных и разумных норм человеческих отношений. Среди ценностей современного гуманизма большое значение имеют ценности диалога, сотрудничества и партнерства.

Они тем выше, чем контрастнее и противоречивее палитра мировой культуры. Умение проводить воспитательную и правовую работы с военнослужащими любых национальностей, вести диалог, искать разумный компромисс и добиваться мирного решения проблем безальтернативно, потому, что в мире никогда не было и едва ли установится мировоззренческое единство и единомыслие. Единство и многообразие культуры и образов жизни подталкивает человечество к выработке общемировых гуманных кодексов поведения, как для общества, так и для индивида. Эти кодексы не имеют ничего общего с догматическими религиями и каким-либо насилием. Они основаны на разуме, доброй воле и стремлению к миру и благополучию людей.

Объективные процессы интеграции человечества в общепланетарное сообщество обнаруживают уязвимость, и в ряде случаев неработоспособность регионально-этнической и религиозно-конфессиональную замкнутости. Поэтому сегодняшняя «мусульманская», «христианская», «буддийская» и прочая мораль все больше уступают место общепланетарной морали, основанной на принципах светского, просвещенного наукой миропонимания, светского права и светской гуманистической морали.

Таким образом, в условиях антиконституционного внедрения религии в светское пространство общественной жизни мы, военные юристы, можем и должны предложить обществу систему ценностей, облагородить борьбу за свободомыслие, за разум, научное демократическое мировоззрение, за просвещение и человеческое достоинство.

Это напрямую связано с необходимостью переиздания учебно-методического пособия по работе с военнослужащими-мусульманами, т.к. «Методические рекомендации офицерам Сухопутных войск по работе с военнослужащими-мусульманами» [xv], подготовленные в рамках сотрудничества Управления воспитательной работы СВ и Совета муфтиев России при непосредственном участии генерал-майора А. В. Чечетенко и шейха Равиля Гайнутдина неоднократно ранее мною подвергались критике в еженедельнике «Военно-промышленный курьер» [xvi].

Данная брошюра является полезной разве что в ознакомительном плане, но не может квалифицироваться как учебно-методическое пособие, т.к. изложенные в ней пожелания антинаучны, поскольку подготовлены специалистами религиозной организации.

Не допуская рецидивов вульгарного и воинствующего атеизма, необходимо объединение и создание адекватной институциональной структуры свободомыслящих, их единение с научно-просветительскими и гуманистическими обществами.

Библиография

Конституционализм: идеал и/или реальность: Сборник материалов дискуссии за круглым столом 4 февраля 2011 г. [Текст] /Под ред. Б.А. Страшуна, И.А. Алебастровой. – М.: Институт права и публичной политики, 2012. – 255 с. – (Серия «Современные конституционные исследования»).

Там же на стр. 36 в докладе Н.В. Витрука «Конституционализм: реальный или имитационный?».

Там же на стр. 28 в докладе Б.А. Страшуна «Конституционализм: идеал, реальность и возможная перспектива».

Кутафин О.Е., Российский конституционализм. [Текст] М.: Норма, 2008. – 258 стр. // Метод. Пособие. – М.: Высш. шк., 1990. – 175 с.

Новая миссия российских мусульман. [Текст] Ислам Минбаре, № 13(231) /2015/

Муслимов С.Ш., Миримова А.А. Молодежь о религии и религиозном экстремизме. [Текст] – Махачкала: типография (ИП Магомедалиев С.А.), 2014. – 141 с.

Ислам для России / Алексей Малашенко; [Текст] Моск. Центр Карнеги. — М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2007. — 192 с., ил.

Там же.

http://fatwaonline.net/?view=question&id=14004

Журнал «Наука и религия» [Текст]. № 10, 1991.

Дель Валь А. Исламизм и Соединенные Штаты: Союз против Европы [Текст] DEL VALLE A. Islamisme et Etats-Unis: Unealliance contre I'Europe. — Lausanne: L'Age d'Homme, 1999. - 360 p. (Книга французского исследователя А. дель Валя посвящена совместному наступлению на интересы Европы двух весьма разных сил - мирового исламизма и США).

Там же.

Вагабов М.В. Ислам и вопросы атеистического воспитания: Учеб. пособие по спецкурсу науч. атеизма для студентов, аспирантов и преподавателей ун-тов [Текст] / М. В. Вагабов. - М.: Высш. шк., 1984. - 167 с.; 21 см.

Муслимов С.Ш., Миримова А.А. Молодежь о религии и религиозном экстремизме. [Текст] – Махачкала: типография (ИП Магомедалиев С.А.), 2014. – 141 с.

Григорян С.А., Мельков С.А., Перенджиев А.Н. «Методические рекомендации офицерам Сухопутных войск по работе с военнослужащими-мусульманами». [Текст] // М. 2005, 102 стр.

Иванеев С.В. Никакая религия Вооруженные Силы не укрепит.

Еженедельник «ВПК». [Текст] // № 19 (436) за 16 мая 2012 года.

Последние публикации на сопряженные темы