Христианские и еврейские праздники

22.03.2012 Книги/Праздники

 

БЛАГОВЕЩЕНИЕ

С незапамятных времен по всему Востоку было распространено сказание об искупителе и спасителе. Этого Спасителя всегда представляли в виде царя, но царя сверхъестественного происхождения. Он сын девы, зачатый от бога, рождение его предвещали звезды. Он подвергался преследованиям, но остается победителем и спасает мир.

Миф о девственной матери в языческие времена был распространен очень широко. Подобное сверхъестественное происхождение приписывалось всем богам-спасителям. Иногда матерью была простая смертная, а отцом бог, иногда же и мать бывала богиней и, как таковая, носила почетное наименование девы.

Гера, супруга Зевса и царица неба, Кибела, "матерь богов", Латона, мать Аполлона и Артемиды, и даже сладострастная богиня Венера, - все они были "девами". О Гере ходило предание, будто ее девственность ежегодно возрождается. В качестве матери Диониса иногда выступает Деметра, а иногда дева Персефона, называемая "чистой".

Эта Персефона, - по греческим сказаниям, покровительница растений (земля), - зачала от отца богов Зевса (небо), который явился ей в виде змея (оплодотворяющий дождь), и родила Диониса.

Греческая богиня Деметра, которую тоже иногда считали матерью Диониса, называется в элевзинских мистериях "святой девой". В греческой мифологии дочь Кадма, дева Семела (олицетворение земли, оплодотворяемой дыханием весны), умирая от испуга перед приближающимся к ней в молнии Зевсом и оставаясь непорочной, рожает сына Диониса. Греческий поэт Пиндар говорит: "Его призываем мы, бога веселья, сына всевышнего отца и Кадмовой дочери Семелы".

Римская богиня плодородия Церера (греческая Деметра) называется девой, хотя она и разрешается от бремени сыном Дионисом - Либером (освободитель, спаситель).

Египетская богиня Изида (земля), которая, по изображениям, сидя на троне, кормит грудью маленького Горуса (весеннее солнце), также именуется "святой девой"; финикийская богиня Ашторет в найденных надписях называется "небесной девой" и "царицей небесной" и изображается в виде женщины с младенцем на руках.

Персидский бог-спаситель Митра, оплодотворяющий пустыни, был рожден девой Мир. Индийский спаситель Шакиамуни был также непорочно зачат и рожден. Дева Кавэ, оплодотворенная восточным ветром (дух ветра), родила братьев Вейнемейнена и Ильмаринена.

Когда должен был родиться японский апостол Сотоктаис, мать его увидала во сне яркий свет и услыхала слова: "Я, великий святой Гузобозац, должен вновь родиться, чтобы поучать мир, и посему нисхожу в твое лоно".

Старейшая "священная книга" персидской религии Заратустры рассказывает, что перед концом света должен явиться спаситель мира. Произойдет это следующим образом: некая дева будет купаться в озере Казава. В это озеро упало тысячи лет назад семя божьего пророка Заратустры. Ангелы охраняли его от злых духов. Купаясь, дева эта зачнет без телесных объятий и родит сына победоносного Саошианта, т.-е. покровителя, спасителя¹.

Согласно буддийскому учению, относящемуся ко времени, значительно предшествовавшему рождению Христа, основатель религии Будда был непорочно зачат своей девственной матерью после своего предвечного существования на небе.

Ученики греческого ученого Пифагора считали своего учителя сыном бога Аполлона. Еще при жизни греческого философа Платона, которого можно считать языческим предтечей христианского учения, афиняне предполагали, что его мать до своего сожительства с супругом зачала его от бога Аполлона. Александра Македонского считали сыном верховного бога Зевса, который вступил в общение с его матерью Олимпией под видом змея еще до того, как царь Филипп женился на ней. Римляне считали Сципиона Африканского и Августа сынами Аполлона. Учитель и чудотворец Аполлоний Тианский считался своими соотечественниками сыном Зевса. Маг Симон (во времена первых христианских общин) выдавал себя за сверхчеловека, зачатого девственною матерью без смертного отца.

Символическое и мистическое оплодотворение девы-матери также встречается в языческих мифах. Так, речная нимфа Нана (в культе Аттиса) забеременела от гранатового яблока. Греческая Гера, матерь богов, чтобы зачать Тифона, или Ареса, или Диониса, или Гефеста, уединяется от своего супруга Зевса и от людей.

Рождение египетского бога солнца Горуса, сына девы-матери Изиды, происходило ежегодно во время зимнего солнцеворота, в момент появления созвездия Девы. Эта церемония производилась в храме, где содержалась священная корова и священный бык. Корова считалась, подобно богине Изиде, сверхъестественно оплодотворенной лучом света. Миф о корове, согласно сообщениям древних историков Геродота и Плутарха, был широко распространен. Что сказано о сверхъестественном оплодотворении не ограничивается старым миром, - доказывает древне-мексиканский миф, согласно которому богиня Коатликуэ была оплодотворена прикосновением шара из перьев.

Ясно, что такое широкое распространение мифа о сверхъестественном появлении на свет бога-спасителя не могло не оказать значительного влияния на новую секту христиан в момент смешения всех религий.

Иудейская вера в мессию не могла, конечно, пройти мимо факта, что у стольких народов ожидаемый спаситель должен был появиться сверхъестественным образом. Сознательно или бессознательно к вере в спасителя люди присоединяли веру в непорочное зачатие и божественное происхождение. Этот миф необходимо было принять, чтобы не отстать от других богов-спасителей. В четырех евангелиях можно найти многочисленные следы отказа христиан-евреев от мифа о девственном рождении, ибо они решительно противоречат еврейской вере, что мессия родится от семени иудейского царя Давида. Христиане-язычники, у которых мифы о непорочно зачатом и посланном богом спасителе вошли в плоть и кровь, напротив не хотели слышать о иудейском мессии из рода царя Давида. Иудейская догма одержала верх, но с одним компромиссом: непорочное зачатие было также принято и вставлено в родословные Иисуса (различные в двух евангелиях) и в другие места евангелий от Луки и от Иоанна. Об этом, равно как и о происхождении от святого духа, будет еще говориться в других главах.

Но даже имена Марии и Иосифа можно, при помощи сравнительной истории религий и изучения библии, вывести из мифических преданий точно так же, как благовещение.

Существует древне-еврейский миф о возвещении рождения могущественного сына родителям столь преклонного возраста, что рождение его также является сверхъестественным. Три "мужа", в том числе сам Иегова предсказывают Аврааму, что его жена Сарра, давно уже вышедшая из возраста деторождения, родит сына. Иудейскому священнослужителю Захарии во времена богослужения в храме архангел Гавриил предсказывает рождение Иоанна (крестителя), хотя жена его Елизавета очень стара, а шесть месяцев спустя тот же самый ангел возвещает Марии рождение Иисуса. Но она обручена Иосифу. Имя Иосифа указывает на род Иосифа, мнимого потомка проданного в Египет сына иудейского патриарха Иакова. Действительно, в Палестине, на-ряду с учением, предрекающим приход мессии "бен-Давид", т.-е. сына Давида, существовало другое, предсказывающее мессию "бен-Иосиф", т.-е. из рода Иосифа. К этому направлению принадлежали самаритяне, которые всегда стремились возвеличить род Иосифа за счет рода Иуды. Христиане впоследствии должны были стремиться объединить оба лагеря.

Сын Давида стал также и сыном Иосифа, получив физического отца Иосифа, который, впрочем, должен был быть стариком, чтобы все же не быть настоящим отцом.

Имя Марии или Мириам было у иудеев и язычников мифическим. В ветхом завете (книга Исхода) говорится о Мириам, сестре Моисея и Аарона. Согласно персидскому преданию, она является матерью иудейского божественного героя Иошуа-Иешуа-Иисуса. Очень возможно, что в Сирии еще задолго до нашей эры воздавались божеские почести Мириам-Марии матери Иешуа-Иисуса.

Мать Адониса, принесенного в жертву и воскресшего сирийского бога-спасителя, носила имя Мирры. Имя матери греческого бога Гермеса, являющегося олицетворением слова-духа, "Логоса", - Майя. Майей зовут также дочь великана и бога Атланта и дубликат дочери того же отца, "умершей девственницей" и виденной Одиссеем в Гадесе - преисподней греческой мифологии. Имя Майя носит и девственная мать Будды. Согласно иудейской легенде, имя египетской царевны, нашедшей Моисея в тростнике на берегу Нила, - Меррис, а из египетских памятников мы узнаем, что дочь фараона Рамзеса II носила имя Мери. В связи с Египтом интересно отметить мифическую творческую силу древней астрономии или астрологии: Мария олицетворялась созвездием, которое было звездой египетской богини-матери и девы Изиды.

Возвещение во сне о рождении божественного дитяти и воздержание супруга имеют прообраз в греческой легенде о рождении великого греческого философа Платона, где божественный отец Аполлон во сне предостерегает супруга, и таким образом ребенок родился от девы. Подобным же образом дело обстояло и с Конфуцием в китайской религии, и с Буддой. Что и при благовещении дела касается древнейшей языческой легенды, - разительнее всего доказывается, между прочим, следующим: скульптуры на стене храма в Люксоре изображают этот миф, относя его к рождению египетского царя: Тот с головой ибиса, божий посланец, и "Логос" (слово, святой дух) возвещают девственной царице Маутмес, что она родит сына. В следующей сцене святой дух Кнеф и богиня Гатор держат руки царицы и подносят к ее устам  крест (crux ansata), египетский символ жизни, и этим способом оплодотворяют ее. Следующая сцена представляет рождение младенца и почести, воздаваемые ему богами и жрецами. Египетские цари систематически обожествлялись (царь, о котором идет речь, являлся третьим лицом египетской троицы, а мать царя была супругой великого Амун-ра, который являлся, таким образом, отцом младенца). Итак, не говоря уже о других религиях, одна только египетская религиозная система насытила умственную атмосферу множеством сказаний, а составители евангелия, сознательно или бессознательно, в изобилии использовали их.

СМЕРТЬ И ВОСКРЕСЕНИЕ В РАЗЛИЧНЫХ РЕЛИГИЯХ

В древнейшей мифологии малоазиатских фракийцев и лидийцев громаднейшую роль играет богочеловек Аттис. Это - сын дочери Наны, речного божества, непорочно зачавшей его от плода миндального дерева. Мать богов Кибела, которой в качестве девственной матери воздавались почести, как матери-земле, любила Аттиса, как и царская дочь. Аттис скрывается от ревнивой богини в горы и оскопляет себя под сосной, при чем душа его душа входит в дерево, а из крови вырастает фиалка. Богиня в страшном отчаянии, разыскивая его, блуждает в горах и, наконец, находит. Она переносит сосну в свой грот и оплакивает умершего. Она просит отца богов Зевса оживить ее возлюбленного и добивается обещания, что его тело никогда не подвергнется тлению, его волосы будут расти, его мизинец будет шевелиться.

В честь этого богочеловека во Фракии и в Лидии ежегодно устраивался праздник в начале весны, от 22-го по 27-е марта, т.-е. во время весеннего равноденствия. В этот праздник срубали сосну, украшали ее венками из фиалок и, как символ потерянного богочеловека, несли к храму богини.

Затем в течение трех дней, при плаче, рыданиях, неистовствах и самобичевании жрецов, богочеловека искали в горах. На третий день его объявляли найденным, возродившимся, воскресшим, после чего происходил всеобщий взрыв радости, и начинались праздники веселья.

В храме печалящейся божьей матери, как рассказывает христианский "отец церкви" Юлий Фирмик, находилась фигура Аттиса, крестообразно привязанная к сосне. Аттис после своего воскресения был провозглашен отцом и господом. В искусстве Аттис изображался, как пастух, с пастушьим посохом (архиерейский посох) и в сопровождении овцы. В настоящее время установлено, что Аттис являлся богом растительности. Его оскопление и смерть означают умирание природы зимою, а его возвращение во время весеннего равноденствия - пробуждение растительного мира.

В древнем египетском мифе о богине Изиде и ее брате и супруге Озирисе мы находим также умирающего бога-спасителя. В то время, как Озирис (в качестве бога-солнца) объезжает мир, Тифон (бог тьмы) составляет против него заговор. Он изготовляет роскошный ящик, соответствующий размером телу Озириса, и обещает подарить его тому, кто как раз уляжется в него. Это удается только Озирису. Когда он оказывается в ящике, Тифон и другие заговорщики захлопывают крышку и бросают ящик в Нил, который уносит его в море. Изида (мать-земля) горюет о нем, с плачем ищет его повсюду и находит в окрестности Библоса, но Тифон открывает ящик, разрезает тело на четырнадцать кусков и разбрасывает их  на все стороны света. Изида снова разыскивает и собирает их и предает погребению. Сын ее Горус, как только становится достаточно сильным, вступает в борьбу с Тифоном и побеждает го. Озирис ежегодно возрождается в своем сыне, возобновляется в нем. Оно изображается со скипетром и бичом, иногда также с пастырским, или архиерейским посохом, на голове у него корона, украшенная страусовыми перьями.

Согласно ритуалу, в мистериях Изиды появляется гроб Озириса, сделанный, как и гроб Аттиса, из выдолбленной сосны, и этот бог, подобно Аттису, подвешивали к дереву таким образом, чтобы получалась форма креста. Жрецы проводили несколько дней в печали, изображали поиски кусков растерзанного бога, затем вдруг восклицали: "Озирис воскрес", после чего и х горе сменялось радостью.

Символом этого бога является крест Озириса, который стал для египтян символом бессмертия. В развалинах храма на острове, лежащем на Ниле, были найдены изображения Озириса в виде распятия, при чем голова его покоилась на рукоятке четырехконечного египетского меча. Возле него скорбящие фигуры его сестер Изиды и Нефтис. Он представляет собою в одно и то же время торицу Пта-Сохари-Озирис, бог-отец, спаситель и душа мира.

В греческо-финикийской мифологии Адонис рождается из лопнувшей коры миртового дерева - своей превращенной матери. Богиня красоты  и любви кладет его в ящик (гроб) и передает Персефоне - богине подземного мира. Он так прекрасен, что Персефона не желает возвратить его, но, по приговору Зевса, год разделяется на три части, из которых одну Адонис проводит с Персефеной, одну - с Афродитой и одну оставляет для себя.

Во время весеннего равноденствия совершалось празднование, при котором сперва символически изображалось исчезновение Адониса, а затем его с причитаниями разыскивали и, наконец, , находили. Это означало смерть и возрождение солнца или связанной с ним растительной жизни. Праздник Диониса Загревса, страдавшего, умершего и воскресшего бога, также начинался печалью и закачивался радостью. Дионис спускается в преисподнюю, чтобы перенести свою мать Семелу на небо. Похищение Прозерпины, дочери Цереры, римской богини плодородия и земледелия, и ее возвращение также представляет собою миф о смерит и возрождении природы. Восточные три части года легко преображаются в мифе в три "года".

В северных сагах о богах, прекрасный бог Фрейр умирает, но его помещают в большой холм, снабженный дверью и окном, и сохраняют в течение трех лет, при чем говорят народу, что он еще жив. В индийской мифологии бог Вишну спускается в подземный мир, т.-е. умирает и потом опять возвращается на землю. В честь его воскресения устраиваются праздничные сборища и совершаются обряды освящения воды. Богу Ганешу отрубают голову, после чего он воскресает, как бог мудрости. Из храма в Гереоне в Аргосе (Греция) исчезла человекоподобная статуя Дониса Ареопагита, и народ, с плачем разыскивающий ее, нашел, наконец, на берегу моря оплетенную ивами, после чего жрецы освободили ее от ветвей, омыли и вновь водрузили на пьедестал. Это повторяющееся почти во всех мифологиях омовение воскресшего означает весенний дождь; мифологически крещение является стремлением вызвать это явление природы.

В персидской мифологии богом солнца является Митра, который также умирает и воскресает. При праздновании этого события на носилки клали каменное изображение "бога из скалы", оплакивали его и опускали в священный грот, в скалистую могилу, затем опять извлекали оттуда и радовались его воскресению. Христианский отец церкви Фирмик описывает этот обряд, а так как он должен при этом сообщить и о помазании трупа, то у него вырывается негодующий возглас: "Habet ergo dabolus ehristos suos!" (Значит, и у дьявола есть свои христы-помазанники!")

Теперь после тщательного изучения истории религий, произведенного за последние десятилетия, выяснилось, что как обряд причащения, так и чудо воскресения были взяты древними христианами из персидской религии Митры, а впоследствии и эти обряды и мистерии поклонников Митры приняли новое толкование и превратились в новую легенду.

В весенних праздниках дело касалось мифа, распространенного во всем мире. Постоянно на-лицо имеется умирающий и вновь воскресающий бог или полубог, который освобождает мир. В греческих сказаниях о Прометее и о Геракле мы находим также личности спасителей. У них оказывается в наличности даже терновый венец. Прометей, согласно греческой мифологии, в наказание за то, что достал для людей огонь с с неба (божество солнца или луны) был прикован Зевсом к скале в Кавказских горах, вероятно, крестообразно, ибо лишь при этом условии коршун мог ежедневно клевать ему печень. Он был освобожден Гераклом (опять бог солнца), Атеней прибавляет еще, что Зевс повелел Прометею в память этого носить  ивовый венец и железное кольцо, и что верующие тоже носят в честь его такие венцы и, таким образом, символически изображают свое единение с ним. Прометей понес ради человечества тяжелые жертвы, испытал ужасные страдания (коршун, жажда, - невольно приходят на ум жажда Иисуса и прободение копьем бока). И Геракль-спаситель также надевает на себя нечто в роде короны. Терновый венец играет роль и в культе Митры, и в египетских религиозных обрядах. С другой стороны, в древнем Вавилоне существовало празднество Заккеев, во время которого приговоренного к смерти преступника одевали в царское платье, сажали на трон, и он мог в течение пяти дней поступать, как царь, после чего его раздевали, подвергали бичеванию и распинали на кресте. Это делалось по установившемуся обычаю приносить преступников в жертву, как козлов отпущения, и по особому обычаю убивать богоподобного человека, чтобы придать свежие жизненные силы растительному миру.

Миф об умирающем и воскресающем боге-спасителе или богочеловеке не ограничивался известными в то время частями света. В древней Мексике много столетий назад делали крести из "священного дерева" и к нему прикрепляли испеченное из теста изображение бога-искупителя. Крест имел следующее название: "древо нашей жизни или тела". Несколько времени спустя верующие взбирались на крест, снимали фигуру и съедали ее, в качестве причастия. Фигура на кресте имела специальное религиозное значение. Кроме того, имел место отвратительный обряд, состоявший в том, что жрец и мясник с крестообразно раскинутыми руками, становились перед изображением бога войны, одетые в кожу только-что перед тем убитой женщины. Ведь человеческие жертвы являлись начальной стадией всех культов. Впоследствии была введена замена человеческих жертв (обрезание или иное пролитие крови при праздновании возмужалости  юношей у евреев, арабов, негров, полинезийцев), искупительные жертвы, "козлы отпущения" (баран, появляющийся уже в рассказе о жертвоприношении Исаака).

Итак, сравнительная история религий показывает нам бесконечный ряд богов-спасителей и богочеловеков, страдавших за человечество, умерших и воскресших. Критика библии, которой мы отчасти обязаны протестантизму, доказала, что евангелие представляет собрание языческих и иудейских мифов, не говоря уже о чудесах. Тайная вечеря, страсти господни, предательство, отречение, допрос, ложные свидетели, сон супруги Пилата, уклонение Пилата от ответственности, попытка подсунуть Варавву, терновый венец, желчь и уксус, несение креста Симеоном Киринейским, насмешливая надпись, разговор двух разбойников, "боже мой, боже мой, для чего ты меня оставил" (цитата из иудейского псалма, 22), "свершилось" и все эти сказочно-мифологические детали, в роде разорвавшейся церковной завесы, сверхъестественной тьмы, святых, восставших из гробов, и исчезновение самого распятого из каменного грота, переняты из иудейских или языческих сказаний и мистерий. Подробности, не заключающие в себе ничего чудесного, исторически так еж не обоснованы, как и чудеса.

ВОЗНЕСЕНИЕ

В греческих сказаниях о богах и героях фигурирует Геракл, сын всемогущего Зевса и смертной Алкмены, обрученной Амфитриону. Несмотря на все преследования, Геракл постоянно остается победителем и выполняет в качестве спасителя и покровителя людей пресловутые "двенадцать подвигов", для чего ему приходится даже спуститься в преисподнюю и одолеть смерть. В конце концов, он приготовляет себе на высокой горе костер и велит сжечь себя. Но когда вспыхивает огонь, на гору  с громом и молнией опускается облако и уносит героя на небо, на Олимп, к его божественному отцу. Там он остается, как бог, и живет с другими богами.

Это вознесение на небо тем естественней, что, как мы теперь знаем, Геракл это никто иной, как финикийский бог солнца (Мелькарт), перенятый греками из национальных соображений, при чем не осталась без влияния и египетская вера, в который он выступает также в качестве борющейся, меркнущей и, в конце концов, торжествующей солнечной силы.

В древних священных персидских книгах Зенд-Авеста указывается подобный же "борец в царстве света и справедливости". Двенадцать подвигов Геракла предстают ныне  в ярком свете: это мифологически обозначенное прохождение солнца через двенадцать кругов зодиака, которые, согласно древне-вавилонской астрологии, занимали по отношению к нему враждебно угрожающую позицию. Оно, хотя и скрывается ежедневно на ночь и ежегодно зимой (нисхождение Геракла в подземный мир), но побеждает ночь и смерть и подымается в лучезарном блеске на небо к остальным богам. Тот факт, что в греческой мифологии уже имеется один бог солнца Гелиос, совсем не является препятствием; он одалживает юному герою в награду за его храбрость свой золотой солнечный челн, на котором переправляется через океан. Геракл встречается по дороге еще с одним богом солнца - Прометеем, прикованным Зевсом к скале на Кавказе за то, что он принес людям на землю огонь (свет) с неба. Геракл освобождает его: торжествующий бог-освободитель избавляет страдающего бога-спасителя, восходящее солнце спасает заходящее. После пути страдания, наступает воскресение и вознесение на небо.

Божественный сын Зевса Дионис, рожденный им от Семелы, т.-е. плодородной земли, и, согласно греческой мифологии, научивший людей виноделию и высшим радостям жизни и распространивший греческую культуру среди завоеванных народов, также после своей смерти возносится на небо.

Существуют две версии этого вознесения: по одной из них, он возносится со своей супругой Ариадной, а по другой, - с матерью Семелой.

Об умершем боге Адонисе, который является одновременно богом солнца и растительности, верующие рассказывали, что он на второй день воскрес и на глазах своих почитателей вознесся на небо. Но уже эта старинная религия черпала из еще более древних вавилонских источников, в которых рассказывается о восшествии божеств света из подземного мира на небо, о вознесении Агапы и Этаны. Обратимся к древнейшим времена. Еще о переселения арийских народов в Западную Азию и в Европу существовало религиозное учение индийских Риг-Вед, древнейшим богом которых был Агни, бог огня (по латыни ignis). Своим отцом, богом неба или богом солнца, он был послан на землю, чтобы освободить ее из власти тьмы. Это - "свет мира", посредник между богом и людьми, посланец из нашего мира в потусторонний, который, искупая грехи людей, ходатайствует о милости богов. Спасши людей из власти зла и тьмы, он с факелом в руке, в качестве знака победы, возносится на небо и садится рядом со своим небесным отцом. Точно так же в более поздних индийских религиях. ведущих свой род от богов Риг-Веды, герой Кришна, одно из десяти воплощений древнего бога солнца Вишну, освободив людей от множества ужасов, поднимается через небесную твердь к главному богу Индре.

Коротко говоря, все древние религии, имевшие какого-нибудь спасителя, рассказывали, как юного бога сначала преследовали или даже убили, как он затем воскрес, победил своих врагов, спас мир и человечества и вознесся на небо, при чем иногда он оказывается всевышним богом, а иногда садится рядом с главным из богов, большей частью своим отцом.

Вознесение являлось для сынов божьих чем-то вполне "естественным". Когда римские императоры, которые вообще стремились к обожествлению, овладели Востоком, в частности Египтом, где цари почитались наравне с богами, это обожествление стало для них требованием государственной мудрости, и они полагали своим неотъемлемым правом после смерит отправляться на небо. Император Август, которого надпись в Приене называет "спасителем мира", отправился с костра, где должно было сгореть его тело, прямо на небо, как клянутся люди, "бывшие при этом" и "видевшие своими глазами" вознесение императора на небо всей  персоной с душой и с телом.

Впрочем, впоследствии при сожжении императоров из предосторожности с костра пускали орла, который конечно, как птица великого бога Юпитера, доставлял императора на небо или сам олицетворял его.

Почему бы, однако, было не прокатиться при случае на небо другим великим людям, ученым, чудотворцам? Когда философ Перегин Протей на Олимпе (Греция) бросился в огонь, то один достойный старец клятвенно утверждал, что видел его уносящимся в небо в виде коршуна, а чтобы убить всякое сомнение, он прибавляет, что просветленный Перегин явился позже к нему в белой одежде с лавровым венцом на голове. Неудивительно, что вскоре после этого Перегина стали почитать в его родном городе как бога, что в его храме давались безошибочные предсказания и происходили чудесные исцеления.

Вера в вознесение на небо сынов божьих и героев была настолько распространена в языческой древности, что в половине второго столетия христианской эры христианин Юстин возражает грекам и римлянам, сомневающимся в девственно-божественном происхождении, в воскресении и в вознесении Иисуса Христа, указанием на то, что их знаменитейшие писатели возвели в небо немало сынов Зевса, Гермеса, Асклепия,  этого исцелителя-спасителя, убитого молнией и вознесшегося на небо, Диониса, Геракла, сыновей Леды, Диоскуров, Персея, Беллерофона, Ариадну и других, вознесшихся на небо и помещенных среди светил. Юстин совершенно не опровергает чудес и вознесений греческой мифологии, он лишь считает их делом демонов, змея, сатаны.

В самом основании всех сказаний о вознесении на небо (и нисхождении в подземный мир) лежит древний миф о боге-солнце. Мысль арийских и семитских народов должна была обратиться к солнцу, как только они стали земледельцами и их жизнь начала зависеть, главным образом, от оплодотворения земли в жарких объятиях солнца. Поэтому в библейских преданиях иудеев, несмотря на все старания целых поколений жрецов и вопреки стремлению всей израильской и иудейской истории к прославлению единого бога Иеговы, можно найти следы прежнего культа солнца. Так называемые патриархи Авраам, Исаак и Иаков, а особенно египетский Иосиф, затем Моисей, и особенно его преемник Иисус Навин, Самсон, Давид, Эсфирь, Мардохей и в сильнейшей степени пророк Илья и Елисей были некогда старыми семитскими богами звезд и солнца, которые затем приняли ложно-исторический вид.

Изображения солнца, солнечная колесница, солнечные кони свидетельствуют о культе солнца в старой израильской религии.

Этим же культом солнца, главным образом, вызывался обычай совершения обрядов на горах, с которым так страстно боролись пророки (еще во времена Соломона народ приносил жертвы исключительно на вершинах гор, и построение храма Иеговы в Иерусалиме имело целью устранить эту неприятную конкуренцию).

В библейских писаниях, так же , как и в древнееврейских преданиях, также имеются следы, прямо указывающие на вознесение.

Повествование о первом вознесении мы находим в так называемой "первой книге Моисея". Совершил это вознесение потомок Адама Енох, о котором должна была существовать большая легенда, иначе непонятным является, почему именно о нем в перечислении последовательной смены поколений после Адама, сказано: "Еноху было 65 лет, когда он породил Мафусаила. Породив Мафусаила, он прожил праведной жизнью еще 300 лет и имел сыновей и дочерей. Вся его жизнь продолжалась 365 лет. И поелику он вел праведную жизнь, господь взял его из мира и больше его не видели".

В позднейших иудейских преданиях Енох выступает в качестве изобретателя буквенных письмен и составителя апокалипсической книги, древнейшие части которой относятся к первому столетию до христианской эры.

Автор послания к евреям в новом завете, без сомнения, знал эту легенду и в пояснение этого "взятия из мира" говорит о Енохе: "верою Енох переселен был так, что не видел смерти; и не стало его потому, что бог переселил его, ибо прежде переселения своего получил он свидетельство, что угодил богу".

То обстоятельство, что переселенному таким образом Еноху было ровно 365 "лет" достаточно ясно и и указывает на 365 дней солнечного года и на его принадлежность к роду старых богов солнца, которые, естественно, возносились на небо. Не существует никаких рассказов о вознесении мнимого основателя иудейской религии Моисея, но зато древнееврейские предания рассказывают о каком-то происшедшем на вершине высокой горы "просветлении" (преображении), которое соответствует вознесению.

И Моисей представлял собою старого бога солнца, точно так же, как его преемник Иошуа являлся олицетворением весеннего солнца, восходящего после зимней ночи, и поэтому, как гласит библия, он умер в Фамнафсараи (Тимиат-Герес), то-есть в месте помрачения, во время летнего солнцеворота, когда во многих религиях торжественно оплакивалась смерть бога солнца.

Принадлежность к этому же роду ясна еще и у иудейского пророка Илии, которому, как богу солнца, легко было сделать неистощимыми ларь с мукой и кувшин с маслом приютившей его вдовы, разбудить мертвого ребенка, заставить упасть с неба огонь, совершать еще другие подобные чудеса и, наконец, вознестись на небо. "И когда они, разговаривая, шли вместе, вдруг появилась огненная колесница, запряженная огненными конями, которые отделили их друг от друга, и Илия среди бури вознесся на небо". Илия является, как и его преемник Елисей, ясно выраженным очеловеченным образом бога солнца, при чем приписываемая им борьба против Ваала и влияния других стран, имела под собой историческую почву. Имя Илии обнаруживает, впрочем, достаточное сходство с именем греческого бога солнца Гелиоса (Helios), очень похожее на германское Helias и осетинское Илих, которого изображали с огненной колесницей и огненными конями. Впоследствии победоносное христианство превратило старые жертвенники Гелиоса и Зевса, расположенные на возвышенностях, в часовни пророка Илии, в мудром расчете ввести таким образом языческое поклонение солнцу в иудейско-христианское русло.

Но этот "пророк" Илия интересен еще тем, что евреи считали его предтечей мессии, и, таким образом, он являлся несомненным прообразом Иоанна Крестителя, который похож на него, можно сказать, прямо фотографически, вплоть до одежды: одежда из верблюжьей шерсти с кожаным поясом вокруг бедер. В евангелии от Матвея сам Иисус сравнивает Иоанна Крестителя с Илией, но Иоанн родился за шесть месяцев до Христа и, услышав о чудесах, сотворенных Иисусом, восклицает: "он должен расти, я должен идти на убыль". Невольно приходят  на ум другие сопоставления заходящего солнца с восходящим в различных мифологиях: Иошуа и Калеб, Нергал и Таммуз, Озирис и Горус. Как мифологические фигуры, Иоанн и Иисус представляют собой, в сущности, одно и то же - первую и вторую половины ежегодного солнечного пути, при чем и слова о водном и огненном крещении находят свое разъяснение: то обстоятельство, что деятельность Иисуса от момента крещения в Иордане до смерти продолжалась, согласно утверждению трех синоптических евангелий, ровно год, также не является простой случайностью, - это астрологический год от прохождения солнца через водную область в январе и феврале до исчезновения его силы в декабре, а затем, после кажущейся смерти, наступает воскресения и вознесение.

Иудейское тайное братство ессеев, являющееся предшественником христианских сект, рано по утрам совершало обряды в честь восходящего солнца, и члены этого братства так фанатически заботились о том, чтобы какая-нибудь грязь не оскорбила солнца, что постоянно ходили с лопатами, дабы сейчас же и засыпать землей каждый экскремент. Неоспоримо влияние на эту иудейскую секту персидской религии Заратустры и сект Митры с их культом солнца, таинственной трапезой и мистическими омовениями (крещение), как неоспоримо это влияние на образовавшиеся впоследствии христианские секты.

После этого становится понятным, что в евангелии вознесение Иисуса совсем не описывается или упоминается как бы между прочим. В евангелии от Матвея имеется, правда, преображение: "и преобразился пред ними, и просияло лицо, как солнце, одежды же его сделались белыми, как свет"².

Но о вознесении там ничего не сказано; без сомнения конец этого евангелия был впоследствии отрезан, так как пришелся не по вкусу редакторам.

Одиннадцать учеников отправляются после воскресения Христа в Галилею на гору, куда он повелел им явиться, и евангелие кончается повелением проповедывать среди всех народов.

В евангелии от Марка воскресший Иисус сначала является трем женщинам, которые, однако, не передают его поручения ученикам, затем еще раз Марии Магдалине, потом двоим из учеников и, наконец,  одиннадцати ученикам, которых он упрекает за неверие и обещает им, как знамение веры, способность изгонять дьявола, говорить на разных языках, изгонять змей, лечить болезни и не подвергаться действию ядов. И дальше евангелие гласит: "Итак господь после беседы с ними вознесся на небо и воссел одесную отца. А они пошли и проповедывали" и т. д. Больше о вознесении ни слова.

В евангелии от Луки, в противоположность евангелию от Марка, женщины (впрочем, в несколько ином составе) рассказывают о пустом гробе, Затем Иисус, чтоб убедить учеников, даже ел перед ними рыбу и сотовый мед, "вывел их из города до Вифании и, подняв руки свои, благословил их, и когда благословлял их, стал отдаляться от них и возноситься на небо. Они поклонились ему и возвратились в Иерусалим" и т. д. Здесь тоже о вознесении больше не упоминается. В евангелии от Иоанна нет ни малейшего намека на это. Только в деяниях апостолов посвящено несколько строк вознесению, перемещенному на Масличную гору. Такое отношение дает повод думать, что в те вре

Последние публикации на сопряженные темы