Евграф Дулуман

[Отзыв на серию рассказов Олеси Николаевой

«Деньги для Саваофа] 

 

Успешно язвившаяся, было, поэтесса Олеся Николаева, пробившись в матушки, решила попробовать себя  - и одновременно с благодарностью послужить Московской патриархии -  на поприще прозы. Но соскользнув на прозу,  матушка всем своим естеством осталась поэтом.

Поэт – это человек, одаренный видеть действительность, события и факты не в их естественном проявление, а в их  субъективном восприятии и воспроизведении. Прозаик  в своем творчестве воспроизводит увиденное и услышанное так, как оно есть на самом деле, или каким оно должно быть на самом деле, или каким оно может быть на самом деле. А поэзии без субъективного восприятия, субъективной оценки, субъективного  домысливания и воспроизводства, то есть без всего того, что в просторечии свысока называется «художественным свистом», обойтись не может.  Документальная достоверность событий¸ фактов поэтому не требуется. Ведь никто и не подумает воспринимать за реальную действительность сообщение в стихотворении: "Сижу за решёткой в темнице сырой. Ко мне прилетает орёл молодой...".

 

В ранге матушки бывший поэт Олеся Николаева в своей  прозаической деятельности органически совместила свой несомненный дар возвышенного поэтического фантазирования с распространением низменного церковного мракобесия. И поэт, и церковное мракобесие не могут обойтись без  вымыслов, без усматривания того, что хочется увидеть. Если этого и нет в самом деле, церковный мракобес и поэт так себя видят. - И баста! Какие, в таком случае, нужны вам доказательства, если они так видят?

 

Побыв некоторое время матушкой, Олеся Николаева невольно познакомилась с сутью священного предания православной церкви. Оно, по учению православия и католичества, является таким же источником христианских верований, как и священное писание, то есть как и Библия. Суть его заключается в том, что оно, Священное предание, никак не подтверждается документами, нередко противоречит действительности и достоверным документам. Но главное достоинство  Священного предания заключается в том, что православными так принято верить. Заговорили верующие вслед за попами, что Сталин, Жуков, Эйнштейн верили в бога, - значит названные лица верили в бога. Говорят попы, что на Пасху в Иерусалиме у гроба Господнего самовозгорается огонь, - значит самовозгорается; говорят , что после  богослужебного освящения просфорки и винца они превращаются и «истинное тело и кровь Иисуса Христа» -  значит, во время причастия я «вкусил тела и крови Христа». Говорят единогласно попы вслед своему патриарху Кириллу Гундяю, что войну с фашистами мы выиграли благодаря встречи Сталина с московской юродивой Матроной и обносом иконы богородицы по линии фронта в 1941 году, значит так оно и было на самом деле… Захваченная этим «художественным свистом» мракобесов, матушка Александра-Олеся решила внести и свою поэтическую лепту в этот священно-предательский говор. Она издала сборник рассказов о церковно-православных чудесах, которые происходили у нее на глазах или опираются на достоверные… слухи.

 

Умилительное сообщение, что матушке перед неизбежной автомобильной аварией голос свыше успокоил: «Не бойся! Жми смело!»; что ее страстное желание увидеть своего ангела-хранителя (бодигарда!) исполнилось; что в какой-то там области за царя Гороха секретарь обкома партии приезжал к святому иеромонаху просить, чтобы пошёл дождь, а потом – чтобы дождь наконец-то прекратился – и дождь пошёл, и дождь прекратился… В такие  и подобные бумагомарания бывшей поэтессы никак нельзя проверить, их ничем нельзя подтвердить… В ответ на всю эту галиматью[1] так и хочется воскликнуть словами Грибоедова: «Свежо предание, но верится с трудом!» (Горе от ума).

 

Следует признать, что написанное в прозе матушкой-поэтессой читается легко и даже с интересом. Жаль только, что матушка не рассказала о том, как она попала в матушки. Я знаю как. Но поскольку я не умею поэтически живописать, я  скажу об этом вкратце и прозаически.

Нынешний муж матушки Олеси Николаевой, Вигилянский Владимир Николаевич, в 1951 году  родился в Тернополе в потомственном с 18 столетия роду священников. Один из предков нынешнего Вигилянского был даже епископом на Черниговщине. Но родословная Владимира Николаевича Вигилянского была семейной тайной, тем более, что отец семейства был заметным советским работником. По семейной традиции родившегося младенца Владимира тихонько, скрыто от посторонних очей, крестили. Володя успешно закончил  среднюю школу, факультет журналистики, женился и начал работать по линии советской пропаганды. Вскоре  на Владимира Николаевича свой глаз положила молодая поэтесса Александра (Олеся) Николаева. Познакомились, сблизились… Ну, а дальше все покрыто мраком. «Тёмна ночь. Только звезды мерцают»…

В конце концов, Олеся вынудила Володю развестись со своей законной женой и жениться на ней. Прелюбодейное деяние Владимира Николаевича несколько подпортило ему советскую гражданскую карьеру и он решил ступить на традиционную стезю своего рода. Но каноны православной церкви  требуют, чтобы кандидат во священники был женат только на девственнице. Потерявшая девственность невеста венчалась в церкви по другому, оскорбительному, обряду. К этому прибавлялось требования, чтобы сам священник до женитьбы, в крайнем случае, был холостяком.

Преодоление церковных канонов совершалось Вигилянским на высшем уровне. Как они преодолевались – это все достойно жизнеописания пером поэтессы или церковного писателя. Я вынужден перепрыгнуть через всё это. Скажу только, что судьбой Вигилянского заинтересовались верхи Московской патриархии. Умудренные богом отцы святые удумали объявить раба божьего Виктора… отпетым безбожником и некрещеным. Первое, об атеизме, было сущей правдой, а второе – откровенной ложью. То есть, Вигилянский хотя и был с детства безбожником, но безбожником крещенным. Именем Московской патриархии крещение Вигилянского было объявлено не бывшим. А раз не бывшим, то все грехи безбожника Вити смываются крещением. Таким образом второкрещеный и второженатый Вигилянский Владимир Николаевич был посвящен в сан иерея, назначен настоятелем храма святой Татьяны при Московском Университете и стал начальником пресс-центра при патриархе Московском и всея Руси.

Последние два абзаца написаны мною, как говорится «пятое через десятое. Читатели – верующие и неверующие – будут терпеливо ждать от поэтессы Олеси Николаевой новых, более подробных, в деталях, свято-предательских описаний  житийных событий по поводу  упущенной ею самой   интересной части из жизни новоявленной матушки.