Мученичество в христианстве
Один из важных моментов в проповеди христианской веры представляет собой та часть святоотеческих церковных преданий, где говорится о мученичестве первохристиан за веру в Христа. Огромное количество страниц христианской литературы испещрено рассказами о жутких мучениях и смерти верных рабов Христовых, которых злобные язычники в непомерных количества уничтожали за проповедь слова божия. И не зря! На протяжении многих веков подобные рассказы воспламеняли сердца, служили примером для проповедников и миссионеров, убеждали массы христиан в истинности их учения, ибо не напрасно так мучил сатана руками язычников их славных предшественников, предчувствуя свою скорую погибель от огненного служения приверженцев церкви. Таким образом, повествование о мученичестве в христианстве всегда служило мощной доказательной и идеологической базой в церкви. Хотя бы потому, что, согласно церковным преданиям, жизнь на эшафоте окончили сами апостолы Христовы, своей героической кончиной одновременно доказав истинность своего свидетельства о чудесах и воскресении своего учителя и послужив примером для подражания своим последователям в стойкости веры.
В «Деяниях апостолов» Петр, обращаясь к народу, заявляет: «Сего Иисуса Бог воскресил, чему все мы свидетели» (2:32). Апостол Павел в своем письме к христианам Коринфа как будто дополняет его слова: «А если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера ваша» (1Кор.15:14). Сопоставляя эти два высказывания, мы можем сделать совершенно определенный вывод: если двенадцать апостолов, непосредственно ходивших за Христом в течение приблизительно трех лет, действительно были свидетелями чудес и воскресения Иисуса из мертвых, как описано в НЗ, то и учение христиан является абсолютной истиной со всем вытекающими последствиями посмертным блаженством за преданность Христу и вечными муками за неверие в него. Поскольку церковные предания гласят, что все апостолы Христовы, за исключением Иоанна Богослова, автора четвертого Евангелия и Апокалипсиса, умерли насильственной смертью, приняв мученичество за свою веру. Отдать себя на лютую смерть за выдуманную идею, зная, что он говорит ложь, человек никогда не согласится. Ради торжества сочиненной им идеи он может пожертвовать имуществом, определенными жизненными благами, даже собственным здоровьем, но не жизнью. Невозможно представить себе дюжину очень неглупых мужчин, изобретших и запустивших столь сложный, крепкий и долговечный механизм, как христианская церковь, вдруг сошедших с ума и согласившихся на мученичество ради собственной выдумки. С ума, как известно, сходят поодиночке. Итак, одно из двух. Либо апостолы проповедовали чистую правду, в этом случае всех неверующих и язычников по смерти ждет весьма незавидная участь. Либо их учение величайшая афера в истории человечества; но как тогда расценивать их мученическую кончину? Как видим, вопрос очень важный, требующий детального рассмотрения и изучения. Нередки случаи, когда люди принимают христианство, сраженные неопровержимым логическим доводом: не могли апостолы стать мучениками Христовыми, если они лгали; следовательно, они говорили истину; следовательно, только в церковном покаянии спасение души. Прежде всего выясним, из каких источников исходит информация о мученической гибели апостолов. Достаточно достоверно известно из хроник I века только о казни апостолов Петра и Павла. Прочие апостолы в список не попали, и единственным источником, передающим сведения об их мученичестве за веру, является церковное предание. Церковное предание, как известно, является весьма и весьма однобоким источником. Многие события, изложенные в преданиях, не только не подтверждаются историческими документами и их списками, но зачастую и противоречат им. Следовательно, достоверность церковного предания может измеряться исключительно уровнем веры в каждом отдельно взятом индивидууме, поскольку авторы светских хроник в основном излагали происходившее непредвзято, не имея никакой нужды что-то скрывать или приукрашивать. Таким образом, тексты церковных преданий, составлявшиеся людьми, кровно заинтересованными в торжестве их веры, невозможно расценивать как объективную информацию. Многие из этих текстов прямо напоминают политический заказ: в них содержится явное намерение оболгать оппонентов и возвеличить представителей своего социума. Например, язычники в церковных преданиях рисуются людьми злобными, нетерпимыми к христианству, с ярко выраженными садистскими наклонностями; они жестоко пытают несчастных христиан, призывая их отречься от Христа, четвертуют их, сажают на кол, жарят на медленном огне, терзают с помощью диких зверей, и делают все в это в безплодных попытках отвратить бедных мучеников от истинной веры, исполняя роль дьявола во плоти. Однако, ничего подобного происходить не могло по той простой причине, что язычники потому и язычники (многобожники), что признают за каждым человеком право верить в любое божество на выбор. И даже не в одно. Когда в Риме возникла и начала расширяться христианская община, рядовые римские граждане-язычники довольно охотно ставили на свои домашние алтари статуэтки Христа, полагая, что одним богом больше счастья и удачи прибавится. Некоторые дружинники из свиты русского князя-язычника Святослава были христианами, и князь, как истинный язычник, никогда и никому не препятствовал креститься и ни от кого не требовал отречения от веры Христовой, хотя и полагал (делая вывод только для себя и никому не навязывая своего мнения), что «вера христианська уродство есть». В менталитете язычника напрочь отсутствует установка запрета иноверия, поскольку он сам оставляет за собой право в любой момент начать приносить жертвы какому-нибудь новому божеству, если считает для себя полезным эту духовную связь. Итак, вывод очевиден: никогда и ни при каких обстоятельствах язычники не могли подвергать христиан гонениям за их веру. В попытках отстоять свою точку зрения церковные проповедники чаще всего ссылаются на времена правления римского императора Нерона, когда христиане в огромном количестве были истребляемы на аренах цирков и на позорных крестах. Однако, поминая Нерона, следует иметь в виду, что сей достойный муж никогда не был язычником. По меткому выражению Г. Сенкевича («Quo vadis»), Нерон был верховным жрецом, богом и атеистом в одном лице. Не веруя вообще ни в каких богов, он возвеличивал исключительно свою великолепную персону, и в погоне за славой артиста и званием народного любимца без раздумий истреблял всех, кто стоял на его пути. В царствование Нерона язычники Рима страдали ничуть не меньше, чем христиане, а возможно, и поболее (достаточно вспомнить хотя бы ту массу народа, которая погибла при пожаре Рима, когда город по воле императора выгорел почти дотла). Пытки и казни людей независимо от их вероисповедания при Нероне были обычным делом. Гонения на церковь со стороны Нерона были чистой воды политической акцией, не имевшей под собой никаких религиозных мотивов. Император искал козлов отпущения за свои грехи и ему под руку подвернулись христиане, секта по тем временам молодая и малоизученная. Не будь на тот момент в Риме христиан, Нерон обвинил бы в поджоге города кого-нибудь еще, например, жрецов Исиды или философов-киников. Таким образом, массовое истребление христиан Нероном никак нельзя назвать дискриминацией по религиозному признаку. Казни подвергались не за веру в Христа, а огульно, за принадлежность к общине, объявленной вне закона. Кроме того, мученичество подразумевает добровольную смерть за идею, когда смерти можно и избежать, скрывшись или отрекшись от своей веры. В случае с римскими христианами времен царствования Нерона они не имели возможности сделать ни того, ни другого. Их просто отлавливали пачками и, без суда и следствия, не слушая ни жалоб, ни отречений, ни извинений, ни объяснений, быстро отправляли на казнь. Между арестом и умерщвлением едва ли проходили сутки. При этом ни Христос, ни принципы вероучения казнимых Нерона не интересовали. И уж тем более он никогда не убеждал кого-то из христиан предать свою веру, обещая взамен сохранить им жизнь.
Получается, что в вопросах исторической объективности церковные предания нельзя считать достойными доверия. Следовательно, информация о «мученичестве» двенадцати свидетелей Христовых может быть принята только с большой натяжкой. С гораздо большим успехом она может быть оспорена.
Предположим на мгновение, что апостолы (или некоторая их часть) действительно умерли насильственной смертью. Но не факт, что за веру. Причин для убийства человека в те времена, когда о гуманизме имели самое смутное представление, было более чем достаточно. Во-первых, учтем криминогенную обстановку I века н.э., когда на большой дороге хозяйничали разбойники всех мастей, с одинаковой легкостью отнимавшие у путников как кошелек, так и жизнь. Во-вторых, примем во внимание межнациональную неприязнь, пережитки которой сохранились до нашего времени (а апостолы, если верить все тем же преданиям, совершали путешествия на большие расстояния, забираясь с проповедью в самые отдаленные от Иудеи местности). В-третьих, правосудие в древности вершилось куда оперативнее, чем в наши дни, когда следователи опустились до судмедэкспертизы и следственных экспериментов, месяцами, а то и годами устанавливая причастность подозреваемого к тому или иному преступлению; тогда для скорой расправы над подозреваемым достаточно было одного доноса-обвинения в краже или убийстве, ибо тюрем не хватало, а содержание заключенных являлось весьма дорогим удовольствием. Учитывая, что из всех апостолов только Павел был римским гражданином, имеющим право на суд кесарев, легко предположить что с прочими в подобной ситуации никто не стал бы долго церемониться. В-четвертых, вспомним, что в античных городах были нередки народные волнения и бунты, во время которых гибло неисчислимое количество людей, чаще всего случайно попавших в гущу событий и затоптанных толпой. Наконец, при недостаточном знании медицины лекарями тех времен, болезни косили целые области.
Словом, причин для смерти кого-нибудь из апостолов было хоть отбавляй. Учитывая толерантность язычников, о коей было сказано выше, трудно представить себе картину убиения апостолов за веру в Христа в языческих странах. А ведь именно так и обрисовывают ситуацию церковные предания. Из идеологических соображений любую смерть любого из апостолов церковные летописцы были готовы изобразить как мученическую. В назидание грядущим поколениям. Ибо цель оправдывает средства. У этой медали есть и оборотная сторона.
В I веке н.э. еще не существовало столь совершенных способов идентификации личности, какими пользуются современные спецслужбы и работники коммунального хозяйства. Отсутствовали такие прелести цивилизации, как прописка или московская регистрация, досье с отпечатками пальцев, паспорта с фотографиями и прочие средства, позволяющие затруднять передвижение человека из одной местности в другую. Селились в те благословенные времена где попало, не предоставляя ни справок с места убытия, ни разрешения Главного управления архитектуры, просто ставя домик, выкапывая землянку или входя в чужую семью в качестве супруга. Единственным источником информации о любом пришлом человеке являлся только его рассказ о себе, но и такую информацию проверить было практически невозможно, если к тому же человек изменял внешность и легенду простейшими способами, как-то: сбривал или перекрашивал бороду, брил голову наголо, свой еврейский акцент выдавал за малоазиатский или фракийский. Был еврей Матфей стал какой-нибудь грек Афиноген из никому не известной в такой дали деревушки (благо греческий язык в те времена был международным, и на койне (разговорном греческом) говорили даже галилейские рыбаки), спокойно дожил до глубокой старости и умер естественной смертью в окружении любящих домочадцев. Возможен ли такой вариант развития событий? Не противоречит ли он логике? Ничуть. Следовательно эта версия вполне имеет право на существование. Сделав свое дело, мавр может уходить. Запустив «в люди» свое фантастическое произведение, выдаваемое за свидетельство очевидца, сам «свидетель» вполне мог уйти от дальнейшей ответственности, растворившись в неизвестном направлении, сменив внешность, имя и национальность. Возможно даже, предварительно распустив слухи о своей мученической смерти во имя Христа где-нибудь в Индии, Эфиопии или земле скифов. Следует учитывать, что в те времена не существовало иных средств массовой информации, кроме слухов и сплетен, которым охотно верили те, кому в них верить хотелось. В книге «Божественный Клавдий и его жена Массалина» Роберт Грейвс замечательно описал механизм распространения слухов, особенно в такой стране, как Палестина, где систематически, с завидным постоянством появлялась информация об очередном «мессии», «пророке» или «чудотворце».
«Эмоциональное воздействие христианства так сильно прежде всего потому, что его приверженцы утверждают, будто Иешуа, или Иисус, восстал из мертвых, чего не было ни с кем из людей, разве что в легендах; после того, как его распяли, он посещал друзей, ничуть, по-видимому, не пострадав от своих не очень-то приятных переживаний, ел и пил с ними, чтобы доказать свою телесную сущность, а затем вознесся на небо в сиянии славы. И нельзя доказать, что все это выдумки, потому что сразу после его казни началось землетрясение и большой камень, которым был завален вход в пещеру, где положили тело, оказался сдвинутым в сторону. Стражники в ужасе разбежались, а когда вернулись, труп исчез; судя по всему, был похищен. Стоит подобным слухам появиться на Востоке, их не остановишь, а доказывать их нелепость в государственном эдикте не уважать самого себя»(Р. Грейвс).
Напомним себе, что церковное предание является прежде всего идеологическим документом, и его правдивость следует проверять в свете исторических хроник светских летописцев. Обвинить их в предвзятости едва ли возможно: даже не являясь христианами или испытывая неприязнь к этому учению, авторы светских документов аккуратно записывали все происходившие события для потомков, упоминая в их числе и события, связанные с христианской церковью, как имевшие место быть. Однако, нецерковных исторических документов, подтверждающих факты мученичества апостолов, не существует. Столь однобокое освещение событий I века со стороны церковных писателей мы с полным правом можем назвать фальсификацией. Следовательно, «свидетельства» апостолов, якобы видевших воскресшего Христа, за которое они якобы отдали свои жизни, с одинаковым успехом можно назвать вопиющей ложью и аферой, от ответственности за которую они могла с легкостью уклониться, когда пришло время уйти со сцены. Да еще не просто уйти, а уйти, хлопнув дверью.
Пример того, как создавались и раздувались мифы о героизме веры апостолов, мы можем рассмотреть и отдельно. Скажем, согласно одному из церковных преданий, апостол Андрей Первозванный в I веке н.э. проповедал христианство древним руссам. Через Кавказ он будто бы проник в Северное Причерноморье, откуда дошел аж до окрестностей современного Киева, попутно крестя народ и изгоняя бесов из одержимых. Впоследствии он попал в руки врагов-язычников, которые понуждали его отречься от веры в Христа и в ответ на гордый отказ это сделать распяли его на Х-образном кресте, с тех пор получившем название «андреевского». Признаем, это красивая легенда. Полная эмоций, героизма, да к тому же прибавляющая авторитета Русской православной церкви, якобы основанной почти за тысячу лет до официального крещения Руси князем Владимиром. Несколько лет назад археологи исследовали интересные находки в Южной России. Это были подземные не то храмы, не то монастыри, располагающиеся в пещерах. Характерные стенные росписи в этих помещениях прямо указывают на то, что когда-то здесь проводились христианские богослужения. Археологи датировали находки II-III вв. н.э. Непонятно по какой причине представители РПЦ сочли сей факт прямым доказательством того, что основателем христианства на Руси был сам апостол Андрей. В действительности же, это не может быть доказательством деятельности апостола на Руси даже косвенным. Единственное, что можно утверждать, основываясь на выводах, сделанных археологами, это то, что в первых веках н.э. христианские миссионеры действительно проникали на территорию нынешней России. Но не более того. Возможно, они действовали поодиночке, а возможно, и целыми группами. Не исключено даже, что некоторые из них выдавали себя за апостола Андрея для пущей убедительности своей проповеди. Столь же вероятно, что некоторые из проповедников попросту были греками с истинно греческим именем «Андрей», поскольку христианство в Греции получило распространение уже в 50-60-х годах I века н.э. Как видим, для создания легенды о миссионерстве самого Андрея Первозванного среди руссов предпосылки имеются. Но беззастенчиво выдавать теорию за свершившийся факт нельзя. Христианские же проповедники абсолютно безапелляционны в своих утверждениях. Налицо элементарный политический ход.
Итак, что же мы имеем в сухом остатке? Только довольно достоверное упоминание о казни апостолов Петра и Павла в 67 г. н.э. Хотя здесь источником информации тоже служат церковные предания, во всяком случае, вполне логично выглядит рассказ о том, что Петр был казнен в числе римских христиан во время нероновских репрессий. Годы его пребывания в Риме в общих чертах совпадают со временем массовых казней, а с их окончанием сведений о жизни апостола больше нет. Тем не менее, сама сцена умерщвления Петра в предании выглядит совершенно нереальной. В частности, церковные писатели утверждают, будто Петр был лично осужден и приговорен к смерти самим императором Нероном за благочестивость жизни и отказ отречься от своей веры. В действительности же, не существует ни одного документального подтверждения тому, что Нерон когда-либо встречался с верховным апостолом; скорее всего, император вообще не имел никакого представления о том, кто такой еврей Петр. Кроме того, как уже было сказано выше, ни во что не веровавший император совершенно не интересовался религиозными убеждениями своих подданных, и объявил римских христиан вне закона всего лишь как козлов отпущения за поджог Рима, а не за их веру. Едва ли Нерон, занятый лишь сочинительством поэм и выступлениями в театрах, вообще имел хоть малейшее представлении о личностях Христа, его апостолов, и преподаваемом ими учении.
Далее, предание рисует величественную картину шествия Петра к месту казни, когда он по пути якобы осенял крестным знамением всех встречных и посылал благословение «городу и миру». На сей момент имеется вполне резонное возражение. Захваченный римским спецназом в общей толпе христиан, Петр, скорее всего, направлялся к месту казни все в той же толпе, ничем из нее не выделяясь и не имея никакой возможности произносить попутно речи. Римские легионеры вообще не имели привычки проявлять какое-то снисхождение к арестованным, к тому же приговоренным к смерти, или вступать с ними в переговоры. По этой же причине представляется совершенно невероятным исполнение просьбы Петра распять его вниз головой или его торжественная речь, обращенная к палачам. К казни осужденных римляне относились со всей серьезностью, это дело у них было поставлено на поток, распятие человека происходило в считанные секунды, на ходу, особенно когда предстояло казнить большую массу народа. К тому же, следует помнить, что римляне были большими законниками, и приводили приговор в исполнение в точном соответствии с установленными правилами, и, следовательно, Петр никак не мог быть пригвожден ко кресту в неуставном положении. Наконец, еще раз обратим внимание на тот факт, что казнь христиан была массовой. Это означает, что арестованных по подозрению в принадлежности к христианской секте никто не имел ни времени, ни желания допрашивать, и уж тем более принуждать их по возможности к отречению от своей веры. Не исключено, что в общей толпе репрессированных гибли не только христиане, но и язычники, захваченные по ошибке, просто потому, что в момент ареста находились поблизости от места проведения спецоперации. Но правосудие, повторим, в те времена вершилось быстро и без проволочек. Тогдашняя судебная система не могла себе позволить долгих разбирательств с подозреваемыми и подолгу держать их в тюрьме, периодически вызывая на допросы и тщательно вникая во все тонкости дела. Получили приказ схватили пригнали - убили. И все. Нет человека нет проблемы. Таким образом, становится ясно, что смерть апостола Петра, равно как и гибель его единоверцев в Риме, невозможно назвать «мученичеством за веру», поскольку все они пали жертвой самых обычных политических происков без какой-либо религиозной подоплеки.
О казни апостола Павла сведений еще меньше. Библейская книга «Деяний апостолов» заканчивается на вполне мажорной ноте: Павел живет в Риме, не терпит никаких притеснений, запросто проповедует свою веру. И это в языческом-то окружении, когда, по христианской логике, злые почитатели богов-бесов должны были ежедневно мучить его в попытках заставить отречься от веры Христовой! Оказывается, ничего подобного не происходило. Казнь Павла, опять же согласно церковным преданиям, состоялась во время все тех же политических репрессий второй половины 60-х годов. Вспоминая языческий менталитет, не допускавший притеснения иноверцев, нам следует также учесть римские законы, согласно которым ни один человек (тем более римский гражданин, каковым являлся Павел!) не мог быть приговорен к смерти за проповедь какой бы то ни было религии. Следовательно, официальное обвинение, предъявленное Павлу на суде, никак не могло касаться его религиозных убеждений. Вероятнее всего, он был обвинен в каком-либо политическом или уголовном преступлении, вне контекста его вероисповедания, и решение суда уже не могло быть изменено. Как говорили римляне того времени, «dura lex, sed lex» («закон суров, но это закон» лат.)). В данном случае его отречение от веры (если таковое имело место быть) судом уже не учитывалось. Значит, вполне логично предположить, что Павел, понимая, что его казнь неизбежна, просто предпочел умереть христианином, тем самым напоследок сыграв на руку своим единоверцам, что позволило им сделать из него «мученика за веру» и распространить этот слух между христианских общин по всей империи. Наконец, судьба апостола Иоанна Богослова, прожившего долгую и вполне счастливую жизнь, умершего в глубокой старости естественной смертью, убедительно доказывает, что в годы становления христианства вполне можно было избежать «мученичества», не меняя при этом своих религиозных убеждений.
Итак, с апостолами все ясно. Выяснилось, что они вполне могли сознательно сочинить легенду о воскресении Христа и создать церковную машину, не опасаясь впоследствии «ответить за свои слова». Поскольку, как получается, их мнимое «мученичество за веру» является не более чем пропагандистским приемом их сподвижников. Теперь разберем случаи подлинного мученичества христиан более поздних поколений, людей, уже искренне верующих в те слухи и вымыслы, которых они сами не создавали и о лживости которых не имели ни малейшего представления, принимая их за чистую правду. Однако а было ли это в действительности мученичеством? Вообще, по какой причине происходили случаи гонения на христиан со стороны язычников? Для начала откроем Библию и поглядим на позицию авраамического монотеизма по отношению к святыням иных религий. В книге «Исход» (34:12) читаем: «Жертвенники их разрушьте, столбы их сокрушите, вырубите священные рощи их, и изваяния богов их сожгите огнем». «Разрушьте жертвенники их, и сокрушите столбы их, и сожгите огнем рощи их, и разбейте истуканы богов их, и истребите имя их от места того», - вторит книга «Второзаконие» (12:3). «Яко вси бози язык бесове» («Все боги язычников бесы» (слав.)), подтверждает ту же мысль автор 95-го Псалма (ст. 5).
Поскольку книги ВЗ почиталась (и почитаются) христианами священными и боговдохновленными (2Тим.3:16), подобный взгляд на иноверие получил в христианстве широкое развитие. В «Деяниях апостолов» содержатся довольно живописные картины борьбы первохристиан с языческими верованиями, впоследствии легшие в основу деятельности средневековой католической инквизиции. Например, в главе 19-й рассказывается о деятельности апостола Павла в городе Эфесе, когда он вызвал народное возмущение заявлениями о том, что «делаемые руками человеческими не суть боги». Смысл этого рассказа, составленного христианскими идеологами I века н.э., заключается в том, что возмутителями спокойствия были эфесские ремесленники, зарабатывавшие на изготовлении статуй языческих божеств, которым правдолюбец Павел будто бы испортил бизнес. Но мы уже научились отделять зерна от плевел, иными словами, разглядывать подлинные события за пеленой идеологически выдержанных россказней, и можем сделать определенный вывод: народное возмущение последовало вслед за богохульными речами Павла, поносившего чужую веру и чужих богов. В той же главе говорится и о массовом сожжении языческих книг, учиненном все тем же апостолом Павлом. Таким образом, становится ясно, что если в отдельных случаях христиане и подвергались гонениям и даже смерти со стороны язычников, то отнюдь не за вероисповедание и его проповедь, а за неуважительное, подчас даже откровенно хамское отношение к чужим святыням. Язычники же, напротив, как уже говорилось выше, относились к личности Христа с определенной долей почтения, коль скоро в среде христиан их учитель был провозглашен богом. О причинах, по которым это произошло, будет сказано чуть ниже, а пока нам достаточно усвоить одну простую истину: люди, посещавшие чужие земли и оказывавшиеся в области иных обычаев и традиций, открыто выражающие свое презрение к этим традициям и верованиям, были крайне непопулярны у хозяев, которым по-человечески было обидно выслушивать гадости о своих богах и наблюдать поношение их святынь. Еще до крещения Руси русское посольство и купечество, бывавшее в Константинополе, первым долгом отправлялось на поклонение Христу, как здешнему мироправителю. В ответ христиане платили язычникам черной неблагодарностью, оказывая все возможные знаки непочтения к богам, за что иногда расплачивались жизнью и возводились единоверцами-пропагандистами в ранг «святых мучеников».
В свете всего вышеизложенного становится ясно, что христианство в действительности явилось не более чем широкомасштабной аферой, догматика которой оказалось наиболее приспособленной ко всем слоям населения римской империи: рабам и простолюдинам сулилось посмертное блаженство за терпение и покорность господам; господа, в свою очередь, под опекой высшей власти «царя небесного» попадали в разряд «божьих помазанников». Язычество как совокупность народных верований оказалось гораздо менее приспособленным для партнерства с государственной властью. Именно по этой причине, начиная с IV в. н.э., христианство постепенно получило статус государственной религии, и с того времени обильно полилась уже кровь язычников, истребляемых христианами единственно за отказ принять новую веру и сохранение верности древним богам. О сонмах языческих мучеников, убиенных кроткими рабами Христовыми, впрочем, вспоминать как-то не принято. И уж тем более канонизировать их.
Понимая, что апостолы Христовы не являлись ни свидетелями «воскресшего» Христа, ни тем более мучениками за веру в него, разберемся, каким же образом возникла эта афера и по какому пути развивалась, пока не обрела четких черт, окончательно материализовавшись в христианской церкви под управлением «избранного священства». Для того, чтобы получить наибольшее представление о том, как возникло христианство и что оно из себя представляет как религия, следует, пожалуй, прежде всего обратить самое пристальное внимание на религиозно-политическую обстановку того времени и той местности, где впервые была возвещена изумленному человечеству «благая весть» двенадцати апостолов.
Из гневных слов пророчеств Иеремии следует, что вплоть до Вавилонского пленения евреи тайно, но очень ревностно поклонялись Богине Неба (предположительно Иштар Астарте). Вряд ли они перестали это делать и впоследствии, по крайней мере некоторые из них. Вавилонское пленение Израиля окончилось в VI веке до н.э., а уже в IV веке до н.э. Палестину завоевал Александр Македонский (331 г. до н.э.). Ближний Восток был эллинизирован, так же, как и Египет (ко времени возникновения христианства разговорный греческий язык койн - в Израиле был едва ли не более распространен, чем арамейский). Греция, Палестина и Египет стали своеобразным «культурным треугольником» эллинизма. Нет сомнений в том, что на территории Израиля получили широкое распространение европейские и египетские мифы. Впрочем, близкое соприкосновение евреев с культурами народов Европы, Африки и Азии началось значительно раньше. Во время Вавилонского пленения евреи оказались рассеянными практически по всей территории огромной империи Навуходоносора, а впоследствии государства могущественных персидских царей. Еще раньше (приблизительно за 1.000 лет до возникновения христианства), как отмечает Ф. Бренье в книге «Евреи и Талмуд», «рассеяние началось в царствование Соломона, распространившего еврейские колонии даже до Испании (Фарсис) и до Эфиопии (Офир), обязанных снабжать его золотом, слоновою костью и драгоценным деревом. (1Цар.9:26-28; 10:22)». Известно также о существовании крупной еврейской колонии на Коринфском перешейке, основанной переселенцами из Иудеи в первой половине I тысячелетия до н.э.
Примерно за 100 лет до появления христианства Израиль был завоеван римлянами (63 г. до н.э.). Римская оккупация еще раз послужила своего рода «широкими вратами» для проникновения в Палестину западной культуры и западных верований.
Не подлежит сомнению то, что некоторая часть евреев под влиянием некоторых языческих религий держалась веры в реинкарнацию (довольно пространно о реинкарнации говорится в Талмуде; например Иисус Назарянин это новое воплощение пророка Исаии, Самсон новое воплощение Иафета, Исаак новое воплощение Евы и т.д.). Не менее вероятно и то, что вера иудеев во всеобщее воскресение это переработанный в иудейской традиции взгляд на перевоплощение душ. В кельтской мифологии, которая много позаимствовала из религий древних греков и италийцев, присутствует целая «божественная троица». Ее вторым лицом является бог Езус (латинское произношение имени Иисус). Его символ бык (в иудейской традиции жертвенное животное; Иисус в Новом завете назван «жертвой за наши грехи»). Ему приносились жертвы ПОВЕШЕННЫЕ НА ДЕРЕВЕ. Первое лицо «троицы» бог Тевтатес, самый старший и могущественный из них (аналог христианского «небесного отца»). Третье лицо бог Таранис, бог огня, молний и бурь, который принимал жертвы, сжигаемые в огне (христианский «святой дух» отождествляется и с огнем, и с бурным ветром). Езус одно из воплощений «рогатого бога», сына Великой Богини, которого италийцы называли Дианус (от лат. divanus «божественный»), а греки Дионис. Согласно древнегреческим мифам, Дионис подвергался смертельной опасности, но, будучи сыном Зевса (бога-отца), был избавлен им от смерти: Зевс зашил Диониса себе в бедро, а затем состоялось его второе рождение (аналог библейского Воскресения Христова, которое христиане символически отождествляют с субъективным переживанием «совоскресения Христу», «нового рождения», «рождения свыше»). Имя «Иисус» в древнеегипетском произношении звучит приблизительно как «Исус» или «Исис», то есть имеет общий корень с именем Исиды (египетской Богини Матери). Исида жена Осириса, воскресшего из мертвых. Воскресение Осириса состоялось при деятельном участии Исиды. Имя Исиды и тема воскресения из мертвых очень тесно связаны между собой.
В пользу египетского происхождения имени Иисус (Иешуа) говорит также тот факт, что это имя ни разу не упоминается среди евреев доегипетского периода, начавшегося незадолго перед смертью Иакова (Израиля) и окончившегося исходом израильтян из древней страны Кемт под предводительством Моше (Моисея). Таким образом, впервые имя Иисус встречается нам в библейской книге «Исход» так звали ученика и будущего преемника власти Моисея. Совершенно очевидно, что это имя перешло в еврейский язык именно из египетского, но в еврейском произношении Иешуа ему был придан новый смысл: «спасение Яхве». Христианство изначально было искусственно пристегнуто к иудейской традиции, так как первыми христианами были евреи. Первоначально в христианство они обращали также евреев, своих соотечественников; отсюда становятся понятными их разговоры о «небесном отце», посещения синагог и постоянное цитирование ВЗ. Однако, когда «лимит» был исчерпан, иными словами, когда в Иудее не осталось евреев, которые еще могли бы примкнуть к христианам, они заявили: «Отныне идем к язычникам. Они услышат». Обратим внимание на тексты «Деяний апостолов», в которых говорится, что язычники принимали христианство куда охотнее, нежели иудеи.
Последние публикации на сопряженные темы
Пришествий на страницу: 6819